Известный российский хоккеист Артемий Панарин в интервью ютуб-каналу «Всему Головин» довольно жёстко раскритиковал президента РФ. Панарин посетовал на коррупцию, бесправие и беззаконие, царящие в России, на бедность самых незащищённых слоёв населения и заявил, что Путин засиделся у власти.
Удивительно, но интервью породило обвинения не в адрес существующего строя и тех, кто ответственен за бесспорные безобразия, а в адрес самого Панарина. Главная дискуссия развернулась вокруг того, имел ли вообще хоккеист право высказываться о действующей власти.
Так другой знаменитый хоккеист Александр Кожевников, двукратный олимпийский чемпион и член правления Ночной хоккейной лиги (где Путин забил его знаменитые 10 голов), посоветовал Панарину «не разбрасываться такими фразами». А известный хоккейный тренер Владимир Плющев заявил, что Панарин сперва должен был как следует изучить обсуждаемую тему (вероятно, для этого побольше смотреть Первый канал и программы Киселёва), а уж затем высказываться.
Но были и другие мнения спортсменов. Кто-то поддержал Панарина – дескать он имеет право на собственное мнение, а кто-то высказал беспокойство о его дальнейшей судьбе…
Но в какое время, друзья, мы всё-таки живём, если хоть и резкий, но вполне корректный, в рамках существующих законов отзыв о руководстве страны уже вызывает опасения за судьбу высказывающегося? Такое ощущение, словно Россия за последние пять-шесть лет шагнула в глубокое прошлое, во времена какого-нибудь Николая Палкина или Ивана Грозного.
И невольно напрашивается мысль: а не эта ли игра в молчанку всероссийского масштаба – причина нашего технологического и экономического отставания от Запада? Может быть, не помалкивай мы от греха подальше – и не было бы у нас ни грандиозного кумовства, ни коррупции, ни бесправия? Ведь власть, как известно, идёт так далеко, как ей позволяют. А мы своими бездействием и безответностью, порождёнными перманентным страхом, позволяем ей слишком многое…
Впрочем в последнее время в России все же происходит там и сям какой-то всплеск политической активности. В минувшее воскресенье в Москве на площади Сахарова состоялся настоящий триумф Алексея Навального: он смог собрать на митинг против недопуска оппозиции на выборы в Мосгордуму аж 30 тысяч человек.
Это, конечно, не 100-200 тысяч, высыпавшие на улицы в 2011-12-х годах, но по нынешнем затишью – все равно что-то.
30 тысяч – пороговое значение. Этой цифры достаточно, чтобы заставить власть осознать проблему, но недостаточно, чтобы чиновники пошли навстречу протестующим. Кроме того в Кремле должны задуматься над тем, что последует за этой акцией. Она утолит протестный пыл обиженных московским избиркомом людей – или станет лишь прологом новых, куда более грандиозных выступлений? Проигнорировав это выступление, власть может как убедить недовольных в обречённости любого протеста, так и вызвать новые манифестации.
В первом случае ситуация вполне предсказуема; во втором под удар будет поставлена вся внутренняя политика Кремля последних месяцев – гнать с выборов неудобных кандидатов, где невозможно провести в заксобрания и на губернаторские посты своих людей. С Москвы пожар протеста может перекинется в регионы: граждане начнут выходить на улицы в поддержку исключённых из бюллетеней оппонентов власти, и это даст чудовищный электоральный эффект. На фоне возмущения ограничением избирательных прав, люди по всей стране станут голосовать за кого угодно, только не за единороссов.
Осознавая опасность этого сценария и не желая эскалации напряжённости, власть, возможно, пойдет на попятную, всё-таки вернув в московские избирательные списки некоторых особенно одиозных оппозиционеров.
Но в целом политическая ситуация в России складывается не ахти. Выборы становятся очевидной совершенной для всех фикцией, но ни отменить их вовсе, ни повлиять на предпочтения народа при помощи одной пропаганды, без участия силы чиновники уже не могут. Страна зависает в некой прострации – у нас как бы уже не демократия, но формально ещё не автократия, и непонятно, куда двигаться дальше.
В таких обстоятельствах обычно является сильный лидер, направляющий страну по жёстким рельсам – не важно, к коммунизму ли, как Сталин, или в сторону европейской интеграции, как царь Пётр. Но сегодня нет ни лидера наверху, ни потребности в нём внизу. А вместе с тем рейтинги Путина падают и власть уплывает у него из рук буквально на глазах. При этом серьёзной заявки на неё не видно – 30 тысяч для огромной Москвы, да под знамёнами какой-то либертарианской партии, да с одиозным Навальным – это всего легкое волнение, но не прорыв.
Однако куда мы дрейфуем, лишаясь государственности и превращаясь в страну с неопределенным политическим строем? К анархии?..
