Когда разруха не в калькуляторах, а в головах.
Как давно известно, человек — существо социальное. В норме он постоянно сравнивает себя с окружающим миром, чтобы ощутить, так сказать, свое в нем место. Однако порой некоторые люди делают это, явно ошибаясь в элементарной математике и базовых смыслах использованных цифр, что приводит к забавному результату. Это когда исходная инициатива верна, но ошибка в понимании применяемых методов приводит к кардинально неверным выводам. Наглядный тому пример — недавнее заявление Алексея Кудрина относительно 40-летнего отставания России от Запада.
Казалось бы, действующий председатель Счетной палаты Российской Федерации, бывший министр финансов РФ, доктор экономических наук, председатель наблюдательного совета Московской биржи, заместитель председателя наблюдательного совета и главы комитета по стратегии Сбербанка уже по роду своей деятельности в смыслах экономических понятий разбираться должен хорошо. Поэтому его словам о якобы критичной, почти полувековой, отсталости российской экономики от «развитого мира» надо как бы верить. Однако при ближайшем их рассмотрении возникают серьезные сомнения в квалификации говорящего.
Судя по озвученным цифрам, он всё посчитал просто. Взял 1,6 трлн долларов номинального российского ВВП и поделил на 69 млрд рабочих часов в году (247 рабочих дней умножить на 8 часов). Производительность труда в России вышла примерно в 23 доллара в час. Сравнение результата с другими странами (в Люксембурге — 81,7, в Норвегии — 79,8, в Ирландии — 78,4, в Бельгии — 63,0, в США — 62,9, в Дании 61,9, в Нидерландах — 61,8, во Франции — 60,6, в Германии — 59,5, в Швеции — 56,0 долл./час) «честно показывает», что по этому параметру Россия отстает даже от Турции, у которой почти 25 долларов.
Исходя из чего якобы вывод напрашивается очевидный. Работают россияне плохо и мало. Работать надо больше и соглашаться получать за труд меньше. Логично? Если брать только эти цифры — то да. Но если в цифрах попробовать хоть немного разобраться и не трепетать по поводу заведомого превосходства всего западного, то картина получается сильно иной.
Спорить на тему степени адекватности самого измерения производительности труда именно в деньгах смысла не имеет. При всех известных недостатках методики, ничего более удобного и хотя бы столь же адекватного в качестве инструмента общей оценки пока не придумано. Как появится, перейдем на него, а пока за неимением гербовой пишем на обычной.
Другой вопрос, пишем конкретно что именно? Разгоревшийся спор на тему — считать надо не ВВП, а, скажем, объем полученной прибавочной стоимости — академически, безусловно, интересен, но практического смысла не имеет. Хотя бы потому, что в размер своей прибавочной стоимости любая страна зачисляет не только полученное на собственной территории, но и всё «честно заработанное» за рубежом. К примеру, на автозаводе GM в Питере работают российские рабочие, а созданная ими прибавочная стоимость зачисляется в пользу американской корпорации, таким образом, отражается в ВВП США, а не РФ.
И таких предприятий у нас 19 штук, и их продукция занимает более половины российского автомобильного рынка. То есть влияют они на размер консолидированной прибавочной стоимости весьма изрядно. И это не единственный пример. В целом иностранным владельцам принадлежит не менее 25% российского промышленного и как минимум 12,41% банковского капитала в России.
Так что степень перераспределения прибавочной стоимости на конечный результат влияет ничуть не меньше, чем простой расчет через ВВП. Потому не станем множить сущности сверх необходимого. Да и данных по структуре ВВП в открытых источниках куда больше, а это значительно важнее.
Когда Кудрин брал ВВП, он в целом поступал верно, другой вопрос, что при этом он само понятие валового продукта слишком фетишизировал, что вообще характерно для либерального стиля мировосприятия. Не важно, как и откуда берутся деньги, главное, чтобы они были. Но дело как раз в том, что их происхождение как раз и является ключевым.
Формально по итогам 2018 года (про санкции и прочие тонкости мы пока забудем для ясности) Россия занимает двенадцатое место (1,6 трлн долларов) по размеру экономики. Ее с большим отрывом обошли: США — 20,5 трлн, Китай — 13,4 трлн, Япония — 5,07 трлн, Германия — 4,02 трлн, Великобритания — 2,8 трлн, Франция — 2,79 трлн, Италия — 2,08 трлн и даже Южная Корея — 1,65 трлн долларов.
Но вот что интересно, отраслевые структуры их результатов очень сильно отличаются. Например, в США 42% экономики формируется графой с обтекаемым названием «прочее». Сюда входит всё «постиндустриальное», включая доходы Голливуда и образовательные услуги, в том числе для иностранцев. Тогда как индустрия дает лишь 15%.
Причем важные нюансы всплывают и тут. Именно производство как «что-то делать руками» (пусть даже роботизированными, а не конкретно людскими) дает только 3,8%, остальное формируется патентным правом и роялти за предоставление в аренду производственных технологий.
Таким образом, если перераспределить источники формирования американского ВВП по «производственному» смыслу, его структура меняется радикально. Примерно 36% общей суммы создает биржа, формирующая стоимость американских акций. А они банально надуты печатанием долларов из воздуха, в общем объеме влив в американский фондовый рынок с 2008 по 2014 год примерно пятую часть его нынешней итоговой стоимости. И еще по ходу пьесы обрушив экономики прочих стран на 20−30%. Еще 42% приходится на торговлю, развлечения и всякого рода «услуги», из которых не менее половины «оказывается» за пределами США. Более того, даже не гражданами Америки.
Следовательно, самими США и действительно самостоятельно формируется лишь 22% того ВВП, который можно использовать для вычисления производительности труда. В конкретных цифрах это означает, что в «американский» числитель следует ставить не 20,5, а только 4,51 трлн долларов, тем самым приходя к уровню производительности труда в 13,83 доллара в час.
Это в корне меняет дело. Оказывается, что россияне трудятся не только не хуже американцев, по производительности труда они их даже превосходят. Проблема в другом.
Во-первых, условно говоря, «американский рынок» на порядок больше нашего, во-вторых, действующая западная экономическая модель устроена так, что значительная доля создаваемой общемировой прибавочной стоимости перераспределяется в пользу «развитых стран» в рамках так называемого неэквивалентного обмена. Например, для Соединенных Штатов на каждый ими самими заработанный доллар приходится 3,54 доллара, «честно изъятых» из экономик других стран, в том числе российской. И это не торговые отношения, это владение долями собственности.
Во-вторых, пусть и работающих заметно хуже нашего, американцев попросту больше. Численность трудоспособного населения РФ оценивается в 74 млн человек, тогда как в США их 158,5 млн, в Индии — 510 млн, а в Китае — вообще 807. Вот так, с учетом пункта выше, разница в формальных цифрах и получается не в пользу России.
Что из этого следует? На мой взгляд, кардинально иной подход к формированию долгосрочной стратегии развития государства и экономики в целом. Идея «работать больше, а получать меньше» нежизнеспособна в принципе. По двум простым причинам. Чтобы реализовать «китайскую» модель развития экономики, нам нужно опустить среднюю зарплату по стране ниже уровня Китая, а там лишь 20% рабочей силы в промышленно развитых центрах получают зарплату на уровне европейской, тогда как 60% населения живут на 5−7 долларов в месяц.
Кудрин действительно думает, что если россиянам платить по 450 рублей в месяц, они станут значительно продуктивнее работать? Полагаю, нет. Просто, как и абсолютное большинство либералов вообще, он «не думает так далеко». Его выводы не только не стратегичны, они попросту сиюминутны и главным образом демагогичны.
Все расчеты производятся не для улучшения понимания реального положения вещей, в первую очередь, они ведутся для подгонки результата под заранее готовый «правильный» вывод о тотальной вторичности России как государства и социума в целом. А тут такой удобный повод как бы ткнуть всех в цифры — Россия плохо живет потому, что народ ленивый, работать не хотят, халтурят и отлынивают.
Удобство подобного объяснения кроется еще в возможности не делать (!) ту работу, для которой чиновники данного уровня и предназначены. Проблема ведь в чём? Идти развиваться экстенсивным путем мы очевидно не можем. В России 150 млн населения, в США — 330, в крошечной Японии — 126, а в Китае так вообще 1300 миллионов. Успеха можно добиться только через наращивание размера российской доли в общем мировом рынке и повышения общего среднего технологического уровня российской продукции как таковой.
Как это работает — хорошо видно на примере того же «Росатома», уверенно занявшего 67% мирового рынка строительства АЭС и располагающего портфелем заказов на 133 млрд долларов. И все это персоналом численностью всего в 256 600 человек.
Другое дело, что, кроме «Росатома», у нас аналогичных успешных примеров практически нет. А идти необходимо именно этим путем, но как тут добиться успеха, пока толком не знает никто. Точнее, успеха быстрого, чтобы, как это любят либералы, показывать на красивых графиках — вот я пришел, начал рулить, и буквально сразу «результаты ударными темпами резко поперли вверх».
Даже в почти тепличных условиях внешней конъюнктуры Китаю для достижения успеха понадобилось 40 лет. Что уж тут говорить о наших условиях фактической экономической войны с 2008-го и прямых санкций с 2014-го! Впрочем, даже в них, как выяснилось, Россия 2018 год закончила с неожиданно высоким — 2,3% — уровнем экономического роста.
В общем, с производительностью труда у нас как раз всё нормально. Не лучше всех, но и точно не хуже. Хотя повышать хорошо бы, и даже есть где и в чём. Но даже в текущем состоянии оснований для заявлений о какой-то российской отсталости нет вообще никаких. Это просто цифры на калькуляторе не те посчитали. Отсюда и ошибка в выводах. Не специально, конечно, нет.
Специально для ИА REGNUM.
