Фото: Grigvovan/shutterstock.com
Компания «Транснефть», допустившая загрязнение поставляемой на экспорт нефти, считает себя пострадавшей стороной, которую подставили неизвестные хлорорганические террористы. Но не всё так однозначно
Автор:
Мельников Михаил
«Это не мы»
В школе нас учат, что классический сюжет состоит из экспозиции, завязки, развития действия, кульминации и развязки. Это относится не только к литературе, но и к жизни. История с обнаружением в трубопроводе «Дружба» (контролируется компанией «Транснефть», почти на 80% принадлежащей государству) органических хлоридов сейчас находится в середине развития действия.
Экспозиция: государственный монополист поставляет добытую разными компаниями нефть российским и зарубежным потребителям, получая за это весьма существенные деньги.
Завязка: обнаружение белорусскими партнёрами факта загрязнения нефти. Позже выяснилось, что аналогичные сигналы российских потребителей просто не были услышаны.
В конце «завязки» президент России прямо выразил главе «Транснефть» Николаю Токареву своё неодобрение. Владимир Путин спросил: «При запуске нефти в трубопроводную систему со стороны компании никто ничего не контролирует?» Можно было честно ответить одним словом «нет», но Токарев, к сожалению, предпочёл перевести стрелки: «… большинство пунктов приёма… принадлежат крупным нефтяным компаниям, и они сами осуществляют подготовку товарной нефти…». После чего начал рапортовать об успехах за 2018 год.
«А у вас замов взрывают»
Начало развития действия выдалось бурным: предварительный поиск виновных, работы по возвращению бракованного товара, начало очистки труб. Через несколько недель после встречи Путина с Токаревым, когда основные проблемы были устранены (хотя очищать нефтепровод нам до конца года, и это около 80 млн долларов недополученной прибыли в день), встал вопрос: кто будет компенсировать ущерб потребителям? Первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов справедливо заявил, что государство не должно отвечать, как он выразился, «по косякам «Транснефти»». Оперативный ответ советника президента «Транснефти» Игоря Дёмина оказался грубым и странным: «Когда несколько лет назад был взорван автомобиль первого замминистра финансов России Андрея Вавилова рядом со зданием министерства, никто не назвал это «косяком» в работе Минфина».
Упомянутая диверсия, однако, состоялась 22 года назад, в разгар лихих девяностых, и приплетать её к текущим событиям как минимум странно. Причём ошибкой или забывчивостью это не объяснить: господин Дёмин тогда работал в центральных СМИ, ездил в горячие точки, и кому как не ему знать, в чём различие между девяностыми и десятыми.
Поведение некоторых «говорящих голов» «Транснефти» похоже на агрессию зажатых в угол хищников, понимающих, что свободные дни сочтены.
Коварная химия
Нефтяная отрасль — очень специфическая и закрытая. У нас все разбираются в воспитании детей, футболе и политике, а в геологию и химию дилетанты, слава Богу, стараются не лезть. Но эта закрытость способствует злоупотреблениям. Скажем, «Транснефть», по словам члена комитета Торгово-промышленной палаты РФ по энергетической стратегии России и развитию ТЭК Рустама Танкаева, в худших советских традициях устанавливает для поставщиков нефти нормативы «усушки». Внятных обоснований этих норм нет, зато есть факты: до потребителей доходит меньше нефти, чем заливают производители. Объёмы усушки оцениваются примерно в миллион тонн в год — куда они деваются? Просачиваются сквозь стенки нефтепроводов? Нет, судя по всему, реализуются в режиме «неучтёнки». Миллион тонн по нынешним ценам — это около полумиллиарда долларов. Приятная прибавка к зарплате.
Фото: Ra17/shutterstock.com
Политолог Алексей Мухин в своей колонке в «Известиях» показывает, что проблемы «Транснефти» уже начинают сказываться на газопроводе «Северный поток — 2», завершение строительства которого должно было стать большой победой России и Германии над американским давлением. Но сейчас враги проекта упирают на то, что Россия — ненадёжный поставщик, что в газе могут обнаружиться любые примеси. Обнаружение хлороформа стало ярким козырем в руках наших противников: они уже обрисовывают, как из горелки на кухне может пойти снотворный газ.
А экономист Михаил Хазин и вовсе проводит параллель между «делом «Транснефти»» и прогремевшим в 1980-х «делом «Елисеевского»» — директора гастронома тогда расстреляли за продажу неучтённых товаров. Времена, слава Богу, изменились, расстреливать никого не будут, но беспристрастное и открытое расследование нам необходимо.
Но в какую сторону копать? Танкаев показывает, что искать виноватых только среди арестованных предпринимателей — значит, недооценивать масштабы проблемы:
Сейчас появляются новые данные, и картина становится всё более неприглядной. Оказалось, что о первых признаках загрязнения сообщили ещё 2 апреля — наши нефтеперерабатывающие заводы сигналили «Транснефти» о том, что вместо нормальной нефти они получают непонятную смесь. Скажем, в этом контексте упоминается Волгоградский НПЗ. То есть вся нужная информация у «Транснефти» была, а почему там не стали принимать меры, ещё предстоит выяснить. Известно также, что грязную нефть перенаправили в экспортный нефтепровод «Дружба» через крупную базу смешения нефти «Транснефть — Приволга» — «дочку» «Транснефти».
Понятно, что ни о каких технологических причинах, которыми пытались прикрыть содеянное вначале, речь не идёт — слишком велики масштабы, продолжает Танкаев. Да, хлориды-растворители используются для добычи нефти, но только маленькими компаниями, гигантам куда удобнее работать через гидроразрыв пласта. Положим, дихлорэтан как-то мог попасть в нефть. «Но стало известно, что там же оказался хлороформ — вещество, вообще не используемое в отрасли. В этом плане я соглашусь с ныне отстаиваемой «Транснефтью» позицией, что это была диверсия. Которая в конечном счёте оказалась диверсией против России: тут и материальные, и репутационные убытки. Кто бы ни платил компенсацию, всё равно это будет из российского кармана».
Член Комитета ТПП РФ по энергетической стратегии и развитию ТЭК Александр Абарбанель подчёркивает важность исследования состава примесей:
В загрязнённой нефти поляки совершенно неожиданно обнаружили продукты нефтегазохимии, например, хлороформ. То есть в нефтепровод кто-то слил отходы нефтехимического производства, и похоже, что это произошло далеко не в первый раз — именно поэтому на эту примесь сперва даже не обратили внимания.
Грустно, кстати, что СМИ, да и сами представители государственного оператора говорят почти исключительно о компенсациях Белоруссии и другим иностранным потребителям. Главные пострадавшие — это российские нефтеперерабатывающие заводы, первыми получившие сюрприз от «Транснефти», и нефтедобывающие компании, которым пришлось сокращать и срочно диверсифицировать поставки.
* * *
Друзья, у нас беда. Из-за того, что «Транснефть» в одностороннем порядке сняла с себя обязанность контролировать качество перекачиваемой продукции, Россия потеряла долго и дорого формировавшийся имидж надёжного поставщика. Нанесён огромный финансовый ущерб. Арестованы несколько представителей коммерческих компаний, взять с которых совершенно нечего. И даже если эти люди виноваты, сложно поверить, что они действовали без сговора с представителями «Транснефти» — судя по всему, самарские ОПГ давно нашли лазейки в нефтяной бизнес, а на сей раз просто перегнули палку, вбросили большие объёмы некондиционной смеси не то по глупости, не то чтобы скрыть какое-то другое, может быть, более существенное преступление.
Кульминацией нашего сюжета должно стать официальное и окончательное объявление списка обвиняемых в диверсии, а развязкой — оглашение приговора и организационные выводы.
Царьград будет внимательно следить за тем, в какую сторону покатится сюжет этой криминально-управленческой драмы.
