Фото: www.patriarchia.ru
20 ноября 1946 года в послевоенном Ленинграде родился младенец, которому было суждено стать Предстоятелем Русской Православной Церкви в один из самых непростых периодов ее истории
Автор:
Тюренков Михаил
«Из чего складывается крест Первосвятительского служения? Из крестов всей Церкви – епископата, духовенства, монашествующих и мирян», — эти слова, обратив их к Святейшему Патриарху Кириллу, несколько лет назад произнес митрополит Калужский и Боровский Климент. В тот день Предстоятель Русской Церкви совершил Литургию в Свято-Никольском Черноостровском монастыре Малоярославца, одной из самых почитаемых святынь Калужской земли. После чего владыка Климент очень точно сформулировал то, что должно стать основой отношения каждого из нас к предстоятельскому служению:
Очень важно, что сегодня народ, духовенство, монашествующие смогли молиться вместе с Вами, предстоять перед Богом в этом храме. Верующие почувствовали подвиг Предстоятеля Церкви, почувствовали крест Предстоятеля, который Вы несете.
К сожалению, очень часто даже воцерковленные люди воспринимают архипастырский крест как привилегию, забывая, что за торжественностью богослужений и блеском облачений скрывается поистине титанический труд и ответственность, даже не снившаяся ни одному из светских руководителей. То самое апостольское служение, которое начиналось на заре христианской эпохи с мученической крови учеников Спасителя и их последователей – первых епископов Церкви Христовой.
Большинство архипастырей первых веков христианства пали жертвами иудейских и языческих гонений. Но и впоследствии, даже в относительно спокойные для Церкви годы, каждый из священнослужителей должен был понимать, что не сегодня – завтра может наступить время, когда его свидетельство о Христе станет приговором к мученической кончине. Так, по словам первоверховного апостола Павла, призвание каждого из христиан – свидетельское:
Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением…
Исповеднический выбор семьи Гундяевых
Часто ли Вас лично спрашивали о Вашем уповании? Приходилось ли увиливать в духе: «ну да, ну я как бы верующий, но не мракобес»? Смущались ли совершить крестное знамение в общественном месте? Ответить на эти вопросы нужно в первую очередь самому себе. А потом вспомнить новейшую историю России, времена, которые прекрасно помнят старшие поколения наших современников. Те самые годы, которые по количеству пролитой мученической крови превзошли даже самые лютые раннехристианские гонения. И только еще более страшная трагедия нашего народа, Великая Отечественная война, остановила это кроваво-красное колесо.
В числе миллионов детей советского послевоенного «бэби-бума» – младенец Владимир Гундяев, будущий Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, родившийся 20 ноября 1946 года в Ленинграде в семье главного механика Машиностроительного завода Михаила Гундяева. Человека, который спустя считанные месяцы сделает христианский, подлинно исповеднический выбор, казалось бы, совершенно неожиданный для советского служащего. В 1947 году Михаил Васильевич примет священнический сан, прекрасно осознавая (несмотря на кратковременную «сталинскую оттепель»), к чему этот шаг может привести. Важно отметить, что Михаил Гундяев к тому времени уже познал ужасы лагерной жизни, а его отец, дед будущего Патриарха, Василий Степанович, в те самые годы находился в заключении.
Спустя несколько лет христианский выбор сделает и сам Василий Степанович, который в преклонных годах также примет священнический сан. Не страшась ничего, ведь за его плечами уже были и Соловки с их Секирной горой (страшным соловецким карцером, где практически никто не выживал), а в общей сложности – 18 лет заключения, 46 тюрем и лагерей и 7 ссылок. Господь дарует отцу Василию долгий путь, он отойдет ко Господу в октябре 1969-го, на 91-м году земной жизни. Когда оба его внука — Николай и Владимир (в монашеском постриге – Кирилл) — также уже станут священнослужителями. Отец Василий наставлял внуков поистине исповеднически:
Никогда ничего не бойтесь. В этом мире нет ничего такого, чего следовало бы по-настоящему бояться. Нужно бояться только Бога.
Церковный 1946-й: тяжелый год надежд
А между тем для Русской Православной Церкви 1946 год стал годом надежд. В послевоенной разрухе и крайней нужде в нашем народе возрождались ростки веры, едва не погубленные в годы безбожных, а по сути – богоборческих пятилеток 1920-30-х годов. Большевистское правительство, не отказавшись от атеистического курса, значительно ослабило давление на Церковь. В стране были разрешены колокольный звон и крестные ходы. Именно в 1946 году были вновь открыты Троице-Сергиева лавра, Московская и Ленинградская духовные академии, потерпел окончательный крах обновленческий раскол, многие клирики вышли из тюрем и лагерей.
Эта «сталинская оттепель» длилась недолго. Уже два года спустя советская власть вновь усилила антицерковное давление, хотя вплоть до начала хрущевских гонений сохраняла в этом деле относительную умеренность. Разумеется, с жестким контролем над Церковью, но под руководством бывшего семинариста Георгия Карпова. Председатель Совета по делам Русской православной церкви генерал-майор госбезопасности Карпов был всецело причастен к кровавым репрессиям 1930-х, однако после войны у него сложились с Патриархом Алексием (Симанским) по-настоящему дружеские отношения. Было ли в этом нечто покаянное – Бог весть, но в деле восстановления Церкви роль этого человека не стоит недооценивать.
Сам же Патриарх Алексий в канун нового 1947 года и Рождества Христова на страницах декабрьского номера «Журнала Московской Патриархии» очень ярко и образно высказал надежды, связанные с уходящим годом, особенно подчеркнув, что это был первый год без войны – самой страшной в истории нашего народа и всего человечества:
После военной грозы, пронесшейся над миром и особенно тяжело над нашим Отечеством, минувший год прошел в благословенном мире, и мы, пережившие ужасы войны, с особым чувством произносим это слово «мир». Невероятно тягостно было человечеству на протяжении стольких лет отсутствие этого мира и отрадно, что окончилось это тяжкое время… Своим усердием, своим честным трудом на благо Церкви и Родины нашей каждый на своем деле постараемся заслужить, чтобы и в новом лете Господь послал Свою благодатную помощь и Церкви нашей, и всем народам нашей обширной Страны, несущим великие труды по восстановлению разрушенных врагом богатств и красот нашего Отечества.
А в детской кроватке в простой ленинградской коммуналке в эти же самые дни уходящего 1946 года лежал будущий Предстоятель возрождающейся Русской Православной Церкви. Пройдет несколько десятилетий, и он станет одним из творцов нового церковного возрождения, которое некоторые православные публицисты назовут «Вторым Крещением Руси». И возглавит нашу Поместную Церковь, самую многочисленную и влиятельную в семье Православных Церквей, в годы, когда нахлынет новая антицерковная волна, уже не коммунистическая, а либеральная, но оттого не менее опасная.
Путь Предстоятеля: жизненные вехи Святейшего Патриарха Кирилла
Путь к Патриаршеству
Конец 1960-х годов. Хрущев уже отстранен от власти, но его антицерковная политика сильно подорвала положение Церкви. Конечно, все уже понимают, никакого «последнего попа» ни к 1980 году, ни много позже коммунисты не покажут. Но атеистическая пропаганда делала свое дело: в 1965 году Советский Союз поставил абсолютный трагический рекорд в 5,6 миллионов (!) абортов. И в том же самом году юный Володя Гундяев поступает в Ленинградскую духовную семинарию. Да, сын и внук священника, но при этом вполне самостоятельный молодой человек, уже научившийся зарабатывать себе на жизнь. Но и его выбор, как и исповеднический выбор отца и деда – не в пользу светской карьеры.
Его Святейшество неоднократно вспоминал такой эпизод. Слова преподавателя Ленинградской Академии протоиерея Евгения Амбарцумова, сына священномученика Владимира Амбарцумова, обращенные к семинаристу Владимиру Гундяеву. Как известно, для выпускников семинарии, стремящихся к священническому служению, есть два пути к рукоположению – создать семью или принять монашеский постриг. Владимир склонялся к последнему и даже подал прошение о постриге. Узнав об этом, отец Евгений спросил ученика:
Володя, ты отдаешь себе отчет, что ты сделал? Ты же решил судьбу, не только за себя, двадцатидвухлетнего мальчика. Ты сказал «да» и за тридцати- и сорока- и пятидесятилетнего мужчину. И за шестидесятилетнего, и семидесятилетнего старика. Ты за всех за них сказал «да». А не может получиться так, что вот этот семидесяти-, шестидесятипятилетний потом плеваться на тебя будет?
И тем не менее выбор был сделан. 3 апреля 1969 года Владимир Гундяев пострижен в монашество с наречением имени Кирилл, 7 апреля рукоположен во иеродиакона, а 1 июня того же года – во иеромонаха. Своим другим учителем – митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом (Ротовым), одним из самых ярких фигур в церковной истории второй половины XX века. Именно владыка Никодим во многом предопределит путь служения и будущего Патриарха Кирилла, и многих других архиереев, которым будет суждено возрождать Русскую Церковь после крушения советской системы.
Путь же будущего Патриарха к Первосвятительству сначала был стремительным. 1970 год: 23-летний иеромонах Кирилл – кандидат богословия, личный секретарь митрополита Никодима. 1971 год: 24-летний архимандрит Кирилл – представитель Московского Патриархата при Всемирном совете церквей в Женеве. Декабрь 1974 года: в возрасте 28 лет становится ректором Ленинградских духовных академии и семинарии, а чуть более года спустя, 14 марта 1976 года, 29-летним рукополагается в епископский сан. В 1977 году 30-летний владыка Кирилл уже архиепископ, а на следующий год – заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата, фактически – замминистра церковных иностранных дел.
Однако в первой половине 1980-х – перелом в карьере: за отказ проголосовать против резолюции ЦК Всемирного совета церквей, осудившей ввод советских войск в Афганистан, архиепископ Кирилл был смещен с должности ректора ленинградских духовных школ и отправляется в «ссылку» в Смоленск, где начинает активно возрождать приходскую жизнь. Вскоре Смоленская епархия дополняется Русской Балтикой – Калининградской областью, где церковная жизнь была «на нуле». За два десятилетия владыка Кирилл ее даже не возродил, а фактически создал заново.
Опала была относительно недолгой. Уже в 1989 году архиепископ Смоленский и Калининградский Кирилл был назначен председателем Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата, а вскоре становится митрополитом. Эту высокую церковную должность владыка занимал вплоть до избрания Патриархом. Получив за эти десятилетия широкую известность, в том числе и как популярный телеведущий (субботнюю передачу «Слово пастыря» смотрели и смотрят миллионы). В эти годы будущий Патриарх начал работу по достижению важнейшей цели: сделать Русскую Православную Церковь ведущей социальной силой в стране и укрепить международный авторитет Церкви.
Так, именно митрополит Кирилл сделал все, чтобы в российских школах появились уроки Основ православной культуры. Именно он подготовил воссоединение Московского Патриархата с Русской Зарубежной Церковью. Именно он начал налаживать братские отношения со старообрядцами, а также укреплять единоверческие приходы нашей Церкви. Под его руководством были разработаны церковные «Основы социальной концепции». Наконец, Русская Церковь стала активно формировать собственную повестку дня, подчеркивая в ней важнейшие духовно-нравственные аспекты.
И когда на рубеже 2008-2009 годов после кончины Святейшего Патриарха Алексия II именно митрополит Кирилл стал Местоблюстителем Патриаршего Престола, практически ни у кого не осталось сомнений: следующим Предстоятелем станет именно он. Уверенности придало то, что «старые митрополиты», святители, ставшие архипастырями Русской Церкви еще в 1960-х годах, горячо поддержали кандидатуру владыки Кирилла. Все они прекрасно знали его учителя, митрополита Никодима, и видели в его ученике приверженца идеи сильной независимой Церкви, умеющей находить точки соработничества со светской властью, и в то же время – максимально открытой к светским структурам и активной в делах просветительских. Несмотря на какое бы то ни было внешнее давление. И это давление началось практически с первого дня Предстоятельства.
История продолжается
Буквально через два с небольшим месяца Русская Православная Церковь отпразднует десятилетие Предстоятельского служения Святейшего Патриарха Кирилла. К этому времени Телеканал «Царьград» подготовит отдельный материал, где будут подведены подробные итоги прошедших 10 лет. Но уже сегодня очевидно: Его Святейшеству достались очень непростые годы Патриаршества. Годы, когда антицерковные гонения возобновились, хотя и не со стороны государства.
Ситуация очень напоминает начало XX века, когда «прогрессивные силы» – от либералов «умеренных», встроенных в бюрократическую систему, до либеральной богемы и крайних леворадикалов (всевозможных эсеров и эсдеков), несмотря на идеологические различия, были едины в ненависти к самодержавию и Православию. И если в 1990-е враги русской цивилизации делали все, чтобы демонтировать Государство Российское, но не преуспели в этом, а в «нулевые» в значительной степени пытались адаптироваться к новым условиям существования, то «десятые» начались с информационной атаки на духовную основу нашей цивилизации – Русскую Церковь. Атаки, которая с каждым годом набирает новые обороты.
Казалось бы, что общего между плясками молодых уголовниц в Храме Христа Спасителя и сегодняшней церковной трагедией на Украине? Не будем вдаваться в конспирологию в поисках общих заказчиков. Очевидно одно: общность апологетов и симпатизантов этих событий, а также отношение оных персонажей к Предстоятелю Русской Православной Церкви. А вместе с тем – постоянно усиливающиеся попытки вбить клин в церковно-государственные отношения, столь важные для мирного жития всей русской цивилизации, чьи границы намного шире границ современной России.
Однако на примере той же самой Украины прекрасно видно: какими бы ни были внешние усилия, направленные на разрушение церковного единства, простой церковный народ, более сотни миллионов православных христиан, десятки тысяч священнослужителей, сотни архиереев остаются верными своему Патриарху. Человеку, чей крест, по меткому замечанию митрополита Калужского и Боровского Климента, складывается из «крестов всей Церкви – епископата, духовенства, монашествующих и мирян». Способны ли мы поддержать своего Предстоятеля, быть верными? В значительной степени и от этого зависит тяжесть его Первосвятительского служения.
Многая и благая Вам лета, Святейший Владыка! Ис полла эти деспота!
