Фото: Сергей Фадеичев / ТАСС
Обладатель состояния в 24 миллиарда долларов, глава «Новатэка» и «Сибура» выглядит настоящим ангелом во плоти. А каков самый богатый человек России на самом деле?
Автор:
Мельников Михаил
Удивительный он человек, главный легальный богач России. О миллиардере номер один в русской «Википедии» – самая маленькая и лаконичная по стилю статья среди всей верхушки Forbes. Неужели нечего рассказать миру о столь незаурядном человеке, пришедшем к вершинам успеха еврейском мальчике из дагестанского Каспийска? Бывает, что рассказывают, но не спят, не спят поклонники Леонида Михельсона – всё не устраивающее их безжалостно вымарывается из крупнейшей энциклопедии мира. Причём не только из русской её версии – столь же кратки английская и немецкая страницы, совсем лапидарны не чужие герою украинская и еврейская. Никто не должен знать о Михельсоне больше, чем элементарные анкетные данные.
Поэтому мы считаем своим долгом пролить немного света на жизнь столь замечательного персонажа.
Активы – ещё не деньги
Леонид Михельсон занимает 32-е место в списке самых состоятельных людей мира, но надо понимать, что свободных денег у него не так много, как, скажем, у Билла Гейтса с его высоколиквидными акциями Microsoft. Акции «Новатэка» и «Сибура», конечно, тоже обращаются на бирже, но специфика ведения бизнеса в России такова, что живые деньги в него может вложить только весьма ограниченный круг лиц, а они, как на подбор, влиятельны и экономны. Мало кому из наших долларовых миллиардеров удавалось просто «выйти в кеш» и вести спокойную жизнь рантье – слишком большой дисконт требуется за такой выход. Теряя активы, ты теряешь власть, после чего за тебя с упоением берутся и бывшие партнёры, и силовики. Так что спокойная старость Леониду Викторовичу не грозит. Да он, кажется, её и не жаждет, хотя Михельсону повезло – он успел выйти на пенсию до реформы, в 2015 году.
Трудовая династия
Отец Леонида Викторовича – человек очень непростой. Родился Виктор Зельманович Михельсон в бывшей черте оседлости в Киевской области. Высшего образования не получил, но благодаря личным талантам и потрясающей коммуникабельности продвинулся на высокие посты в самой перспективной тогда (да и теперь) области – добыче и транспортировке нефти. Так он оказался в Каспийске, так он перебрался в Новокуйбышевск, где возглавил строительно-монтажное управление №5 треста «Союзпроводмеханизация», устроив туда и свою жену Прасковью Фёдоровну, в девичестве Широкову.
Работа была связана с разъездами, трест работал в самых разных уголках страны, и, когда Лёня подрос, отец стал часто брать его в летние командировки. Кругозор развивался, опыт накапливался. Строили дороги, каналы, трубопроводы – всё, что как-либо связано с транспортом. Больше 20 лет работал Михельсон-старший в тресте, а в 1979 году возглавил трест «Куйбышевтрубопроводстрой», которым управлял до конца жизни. Да-да, та самая Куйбышевская, ныне Самарская, область, те самые трубопроводы, по которым годы спустя испорченная нефть попала в «Дружбу». Нефтяные артерии. Михельсон-старший был очень, очень влиятельным человеком.
Но даже самые влиятельные, к сожалению, смертны. В 1987 году Виктор Зельманович скончался. Но дело всей своей жизни из семейных рук не выпустил и на смертном одре – его преемником в директорском кресле стал Леонид Викторович Михельсон. Через несколько лет он получит государственное предприятие в практически единоличную собственность.
Давайте посмотрим, как это получилось.
Детство нефтехимика
Родился талантливый мальчик, как мы уже говорили, в Каспийске, но вряд ли его помнит: всё детство прошло в Куйбышевской области. В школе №8 он был исключительно активным, блистал в точных науках, а также в спорте. Правда, обычные еврейские мальчики занимаются шахматами, что, как мы указывали, было своеобразным пропуском в предпринимательскую и административную элиту страны. Но нет – Михельсоны отдавали предпочтение волейболу и баскетболу, Леонид стал перворазрядником по обоим этим видам.
После школы Лёня пошёл по стопам отца – поступил в Куйбышевский инженерно-строительный институт, причём, что удивительно, на вечернее отделение; потом всё же перевёлся на дневное. Судя по всему, планировал работать во время учёбы, но отец настоял, чтобы наследник получил качественное образование. Давал Михельсон-старший сыну и другие жизненные уроки…
Сохранилось вступительное сочинение Леонида, из которого очевидно: никаких иллюзий относительно советской системы юноша не питал. Упоминание романов Даниила Гранина и Георгия Владимова как образцов «выдающихся произведений, которыми мы законно гордимся» – поступок для 1972 года неординарный и даже вызывающий.
О годах учёбы особых сведений нет, но институт молодой человек окончил успешно, в армию не пошёл, зато отправился на большие северные стройки – в куда более суровую школу жизни. Дипломированного специалиста распределили на Украину, но он быстро покинул бесперспективную родину отца и отправился на строительство газопровода Уренгой – Челябинск. Едва ли его отец не мог обеспечить сыну более комфортные условия, но деньги прорабу на стройке платили отличные, к тому же Михельсон-старший явно хотел, чтобы сын посмотрел на реалии газовой промышленности изнутри. Классический, кстати, способ воспитания наследников – дать им поработать на всех ступенях отцовского бизнеса. А директора крупных советских предприятий были полноценными хозяевами, не боявшимися повышать голос даже на союзных министров. Их, конечно, можно было уволить, но большинство дорабатывали до пенсии, а Виктор Михельсон, как видим, даже сумел оставить хозяйство сыну.
Фото: www.globallookpress.com
Не любит водку
Сам Леонид Викторович вспоминает годы работы на газопроводе с особенным чувством: именно там он научился работать с людьми. Подчинённые – главным образом бывшие зэки, со специфическим представлением о правах, обязанностях и справедливости. Говорят, что для общения на одной волне с коллективом пить водку приходилось прямо с шести утра – с тех пор, кстати, Михельсон любит только хорошее вино. Сначала руководил он, как и почти любой молодой начальник, жёстко, симпатий у контингента не снискал, но достаточно быстро адаптировался, научился лавировать, налаживать отношения с самыми сложными персонажами. Так сказать, экспресс-курс административного ремесла в условиях, приближенных к боевым – там можно было и перо под рёбра получить за неверно выбранный тон.
В 1980-х заматеревшего специалиста позвали на строительство самарского метро – куда более комфортная работа. Но Михельсон отказался – он видел своё будущее в строительстве газопроводов. Передача власти в «Куйбышевтрубопроводстрое» по наследству понравилась далеко не всем, но Михельсон-старший словно прозревал будущее. Благодаря этому мудрому шагу его внуки и правнуки живут сейчас в самых комфортных из возможных в нашем грешном мире условий…
В 1988 году в СССР официально разрешили предпринимательскую деятельность. Но 33-летний Михельсон не рвался в бизнес: у него и так уже практически всё было; как бы ни разваливался Союз, какие бы люди ни пришли на смену слабеющему Горбачёву, страна не могла обойтись без трубопроводов, и именно Куйбышевская, с 1991 года Самарская, область контролировала узловую точку перекачки углеводородов в Европу. И опытные специалисты остаются востребованы при любом раскладе.
Леонид Михельсон сумел извлечь из своего положения максимум.
С трудовым коллективом
В 1991 году, ещё до старта «великой приватизации», ему удалось акционировать родное предприятие, «Куйбышевтрубопроводстрой», – это был первый выпуск акций в регионе. 15% акций достались директору, который, говорят, продал ради этого «жигули», остальное – работникам. То есть гигантский строительный холдинг с четырьмя тысячами сотрудников был оценён в семь «жигулей». Компания стала называться «Нова» и резко расширила сферу своей деятельности: люди Михельсона и нутрий разводили, и мрамор добывали… Газ и нефть исправно шли в Европу, но на обслуживание трубопроводов денег тогда почти не выделяли. Предприятия выживали как могли.
В 1993 году произошло судьбоносное для Михельсона знакомство – с предприимчивым директором «Пурнефтегазгеологии» Иосифом Левинзоном. Сейчас Михельсон вспоминает это как «встречу двух нищих». Что ж, с нищенством новые друзья завязали очень быстро. У Левинзона были месторождения, у Михельсона – возможности для их разработки. Рассчитывались бартером – за трудовые подвиги своих рабочих Леонид Викторович получал акции месторождений. Так он вошёл в нефтяной бизнес.
Но пора было прибирать к рукам и саму «Нову», ибо после усмирения восстания 1993 года стало ясно, что новая власть – всерьёз и надолго, а значит, пришло время делать бизнес. Наш герой выбрал путь приватизации «собственности трудового коллектива» Самарского народного предприятия «Нова» через создание управляющей компании – довольно распространённый путь. В октябре 1994 года «Новафининвест» получила контроль над «Новой», а Леонид Михельсон стал руководителем новообразованного холдинга «Новатэк» с серьёзными строительными мощностями и доступом к газовым и нефтяным месторождениям. Власть народа закончилась, толком не начавшись. А когда через полтора года закадычный партнёр Михельсона Иосиф Левинзон стал вице-губернатором Ямало-Ненецкого автономного округа, на балансе бывшей «Пурнефтегазгеологии», окончательно вошедшей в «Новатэк» в 2001 году, было несколько ещё недавно государственных месторождений газа – Восточно-Таркосалинское, Ханчейское и, главное, Юрхаровское. Государство от этого не получило примерно ничего. Зато империи Михельсона уже 25 лет. Солидный возраст.
Кстати, покупка Юрхаровского месторождения была профинансирована через государственные же гарантии ЯНАО – очень удобно, когда есть хорошие отношения с топ-чиновником. А подконтрольное Левинзону ООО «Левит», которое злые языки расшифровывают как «Левинзон и товарищи», стало крупным акционером «Новафининвеста» (окончательно название поменяется в 2003 году). Рачительное хозяйствование? Взаимопонимание? Коррупция? Бог весть, следователи этим не заинтересовались.
Фото: www.globallookpress.com
Договорился со всеми
Не все пришли в восторг от возвышения «Новатэка». Конечно, во всесильном «Газпроме» знали, что есть неподконтрольные этой госкомпании месторождения, но пока они были разрознены, их не воспринимали как угрозу. А тут появилась компания, консолидирующая эти активы, – никакого восторга курировавший тогда «Газпром» Дмитрий Медведев, возглавлявший его Рем Вяхирев и их подчинённые не испытали и, понятно, начали активно вставлять молодому детищу ненецких евреев палки в колёса.
«Новатэк» (для простоты будем называть компанию общеизвестным в наше время именем) не имел права экспорта газа – для реализации своей добычи ему пришлось заключить договор с одним из трёх экспортёров – НГК «Итера». Сотрудничество стало настолько взаимовыгодным, что в 2002 году компании должны были объединиться под управлением Леонида Михельсона. Ан не тут-то было – «Газпром» сумел ограничить «Итере» доступ к рынкам сбыта, после чего слияние стало бесполезным. Честная конкурентная борьба? Увольте, это Россия дикого капитализма.
Прекрасно понимая, кто он и какое место занимает в этом мире, Михельсон решал задачу не борьбы с «Газпромом», а договорённости с ним. Он уступил гиганту часть своих акций, а заодно наладил партнёрство с очень влиятельным бизнесменом Геннадием Тимченко. И произошло чудо: бывшие конкуренты пришли к полному взаимопониманию. Так, в 2010-2011 годах как бы государственный Газпромбанк продал частному «Новатэку» роскошную нефтехимическую корпорацию «Сибур». Михельсон со товарищи получили прибыльный актив, который органично влился в империю, став крупным потребителем продукции нефтяных месторождений холдинга. А Михельсон потом продал 10% акций этого стратегического предприятия китайцам – сейчас эта доля принадлежит Фонду Шёлкового пути.
Забавно, что тогда же Газпромбанк продал «Новатэку» также… акции «Новатэка», полученные в своё время «Газпромом» в рамках поиска компромисса.
Фото: IgorGolovniov / Shutterstock.com
И хотя сейчас Леонид Михельсон формально даже не является крупнейшим акционером «Новатэка» (а вот «Сибур» он успешно контролирует), все понимают, чьё это детище и кто в нём командует. Тем более что финансовые показатели у корпорации очень неплохие, так что о смене власти во второй по объёмам добычи газовой компании мира речь не идёт.
Семейное счастье
24 миллиарда долларов. 1-е место в России. Какой женщине досталось такое счастье?
Жену Михельсона зовут Людмила, они вместе учились в институте и поженились на выпускном курсе. У них две дочери; старшая, Виктория, как и положено дочке магната, глубоко чувствует искусство. Когда девушка заинтересовалась живописью, заботливый папа подарил ей несколько картинных галерей. А когда заинтересовалась бизнесом, передал ей под управление компанию «Нова» с миллиардными активами.
Но ходят слухи, что на самом деле Леонид Викторович давно не живёт с матерью Виктории. Людмила в основном находится в Лондоне, а Михельсон не любит этот город, где происходят всякие неприятные истории. Например, как в 2014 году.
Бизнесмен Александр Цейтлин, полагающий, что Михельсон его немножко кинул семью годами ранее, в лучших традициях российских бизнесменов подал на бывшего партнёра иск в лондонский Высокий суд. По правилам повестку необходимо вручить лично, но Леонид Викторович в Лондон не рвался. Его удалось подловить в октябре, когда он приехал пообщаться со старшей дочерью.
И разыгралась натуральная комедия. Судебные посыльные пытались на улице, возле, понятно, картинной галереи, вручить не говорящему по-английски миллиардеру конверт с повесткой. Камеры зафиксировали, что он, ещё не поняв, в чём дело, взялся правой рукой за угол конверта, но тут же выпустил его, словно потрогал гадюку. «А chto eto takoe?» – трогательно цитирует британская пресса вопрос Михельсона, обращённый к дочери. Поняв, chto eto takoe, бизнесмен решительно вошёл в галерею, но посыльные не отстали: они пытались засунуть повестку ему в рукава, за отвороты пиджака, куда-то ещё. Но тщетно. В итоге повестка осталась на полу.
Более чем через полгода лондонский суд рассмотрел прекрасное дело о вручении повестки и счёл, что посыльные свою задачу выполнили, а Михельсон всё прекрасно понял.
Так что не любит Михельсон Британию, где живёт его жена Людмила. Гораздо симпатичнее ему Испания, где, по слухам, живёт ещё одна его жена, Ольга Еськова, и их общий сын. И при этом никто не протестует, всех всё устраивает. Король компромиссов и на семейном фронте проявил своё мастерство. Вспомните бракоразводную одиссею Потанина и оцените тактичность Михельсона!
* * *
Разумеется, занимается Михельсон благотворительностью, поддерживает спортивные клубы и родную школу, вкладывается в искусство, зачем-то возглавляет попечительский совет Российского футбольного союза – в общем, ведёт типичную жизнь миллиардера-филантропа. Но можно ли назвать его хорошим человеком?
Что ж, на фоне других миллиардеров из девяностых, которые вас на танке переедут и даже не обернутся, Михельсон выглядит лапочкой. За ним нет шлейфа из кровавых историй, какие-то особо некрасивые элементы возвышения спрятаны и забыты, он поднялся всё-таки на созидании, строительстве, которым «Новатэк» с «Сибуром» занимаются и по сей день. Так что да – в ряду форбсовской элиты Михельсон выглядит сугубо положительным персонажем. Потому что он лучше всех в России умеет, во-первых, договариваться, а во-вторых – заметать следы.
