Иван Любимов – старший научный сотрудник Института прикладных экономических исследований РАНХиГС
Как увеличить производительность труда?
Увеличение темпов экономического роста – одна из декларируемых российской властью национальных целей, которую правительству поручено достичь в течение нескольких ближайших лет.
Экономический рост во многом зависит от такого процесса, как увеличение производительности труда. Этот процесс, не слишком углубляясь в детали, можно разделить на два механизма. В первом из них речь идет о развитии секторов, из которых экономика состоит в настоящий момент, без изменения секторальной структуры. В этих секторах совершенствуются управленческие процессы, увеличивается запас производственного капитала, улучшаются технологии. Об этой части механизма экономического роста мы подробнее поговорим в другой раз. Здесь лишь заметим, что увеличение внутрисекторальной производительности даст ограниченные результаты с точки зрения производительности. И вот почему. Экономика, состоящая преимущественно из сравнительно простых секторов, ориентированных на внутренние рынки, таких как оптовая и розничная торговля, транспортные услуги, охранный бизнес, добыча сырья, сфера простых услуг, включающая кафе, рестораны, парикмахерские салоны и т.д., вряд ли сможет стать существенно более производительной для основной массы занятых.
Да, торговые сети могут выйти на международные рынки. Мы, в частности, наблюдаем присутствие нескольких европейских торговых сетей в России. Конечно, ресторанный бизнес может стать глобальным. В том числе на российском рынке достаточно американских сетевых ресторанов. Компания DHL занимается глобальными услугами доставки грузов и документов. Но таким компаниям, как правило, приходится нанимать рабочую силу в той стране, где они открывают свои супермаркеты, рестораны и отделения. Если представить, что из российских мебельных салонов, сетевых ресторанов, служб доставки грузов и документов вдруг сформируются глобальные конкуренты «Икее», «МакДоналдсу» и DHL, то такой результат слабо повлияет на основную массу российских продавцов, поваров и водителей, потому что подавляющее их большинство будет оставаться занятыми в малопроизводительных сегментах соответствующих секторов, ориентированных на внутренний рынок, без возможности масштабирования своих услуг за счет глобального рынка.
Поэтому не менее, а возможно, и более важным является второй механизм: положительная реструктуризация экономики, то есть появление в них новых высокопроизводительных отраслей, в которых может трудоустроиться значительная часть рабочей силы. Важным здесь является возможность этих отраслей нанимать достаточно большие массы населения, в противном случае бенефициарами такого развития станет лишь очень небольшая доля занятых. Остальные же смогут рассчитывать преимущественно на так называемый мультипликативный эффект: индивиды, занятые в более производительных отраслях, будут тратить часть своих доходов на товары и услуги, которые производятся в менее производительных отраслях, оплачивая услуги таксистов, продавцов в небольших магазинах, парикмахеров и т.д. Если положительная структурная трансформация удается, то индивиды перемещаются в более производительные секторы, как это было во время эпизодов индустриализации в разных странах.
Нет полной уверенности в том, что наверху, во власти, установилось представление о процессе экономического роста, в соответствии с которым рост экономики определяется как увеличением внутрисекторальной производительности труда, так и положительной секторальной трансформацией. Однако среди национальных проектов, призванных преобразовать российскую экономику к следующему президентскому сроку, два – «Производительность труда и поддержка занятости» и «Международная кооперация и экспорт» – ближе всего соответствуют целям внутрисекторального развития и структурной трансформации соответственно. Другие национальные проекты также делают вклад в рост производительности труда, однако они сфокусированы на более долгосрочных задачах и эффектах.
Художник: Юрий Аратовский
Структурная трансформация в России: импортозамещение и торговые представительства
Сегодня мы сфокусируемся на секторальной трансформации и поговорим о том, почему меры политики, которые обсуждаются в настоящее время, могут не оказаться полезными в деле усложнения структуры российской экономики.
Российские власти в последние годы озабочены проблемой локализации производства российских товаров, и, казалось бы, это и есть ответ на проблему структурной трансформации, поскольку развивает в российской экономике более сложные отрасли.
Однако это часто верно в той мере, в какой структурная трансформация идет рука об руку с диверсификацией экспорта. Дело в том, что многие российские рынки сравнительно небольшие. Нередко их размер составляет всего несколько сотен или тысяч единиц той или иной техники при достаточно продолжительном контрактном сроке ее службы. В частности, спрос на подвижный состав для систем общественного транспорта российских городов имеет именно такие масштабы. Это означает, что рост производства на многих внутренних рынках будет временным, и через несколько лет его сменит резкое сокращение выпуска и занятости. Таким образом, добиться устойчивого роста производительности за счет формирования секторов, ориентированных на внутренний рынок, может быть непросто.
По всей видимости, расчет власти заключается в том, что за локализацией производства последует выход соответствующих производителей на международные рынки, где выпуск может быть масштабирован. Однако такой план выглядит сомнительным.
Начнем с его финальной стадии. В деле распространения товаров российских производителей властями планируется задействовать возможности российских торговых представительств. Однако использование государственной торговой инфраструктуры социалистической эпохи едва ли стоит считать функциональным маркетинговым шагом. Хотя торговые представительства России проходят через этап реформ и иногда приносят результат, в целом нельзя считать их эффективным решением для продвижения российских товаров на глобальные рынки. Столкнувшись с необходимостью приобрести определенные товары и услуги, международный потребитель едва ли начнет решать эту проблему при помощи российских торговых представительств. Например, решив купить несколько десятков автобусов, мэрия небольшого мексиканского городка вряд ли в первую очередь решит – за ними нужно обратиться в торговое представительство России. Более вероятно, что она получит информацию о возможных альтернативах на сайтах ведущих международных компаний – производителей городских автобусов.
Секторальная трансформация через международную производственную кооперацию
Как же иначе можно организовать продвижение российских товаров на международные рынки? Ответ на этот вопрос, затрагивающий и остальные этапы экспортного развития, заключается в международной производственной кооперации. Если бы российские производители были интегрированы в соответствующие глобальные цепочки добавленной стоимости, мэрия мексиканского городка косвенно вышла бы и на них. Если бы российские производители изготавливали агрегаты и детали для автобусов Mercedes или Scania, то в составе этих автобусов и реализовывали бы свою продукцию.
Скорее всего, для этого российским производителям пришлось бы в той или иной мере отказаться от экспорта значительной части собственных деталей: вряд ли глобальный концерн сочтет уровень всех российских устройств и деталей достаточно качественными и функциональными для включения в соответствующую глобальную цепочку. В обмен на это российские производители тех устройств и деталей, которые встроились бы в продаваемые международным концерном товары, получили бы доступ на мировые рынки через продажи концерном конечных товаров и услуг. Кроме того, они заработали бы репутацию надежных поставщиков и тем самым потенциально смогли бы рассчитывать на предложения от других глобальных производителей.
В рамках глобальной кооперации российским компаниям было бы легче выдерживать конкуренцию с другими крупными международными производителями. Например, российская компания «Тролза» поставляет троллейбусы в Аргентину, однако размер ее экспорта не слишком велик. Компании, даже если функциональность и надежность ее троллейбусов достаточно высока, вряд ли удастся конкурировать с китайским производителем электробусов «Ютонг», размеры экспорта которого на латиноамериканский рынок заметно выше. Однако если бы российские производители троллейбусов были встроены в крупный глобальный концерн, конкурировать с китайским производителем было бы значительно легче. Неслучайно даже такие крупнейшие компании, как Siemens и Alstom, принимают решение об объединении ради возможности конкурировать с сильными соперниками.
Конечно, российским производителям необходимо распространять свои компетенции и на другие сложные технологические звенья в цепочках добавленной стоимости. Однако этим можно заниматься постепенно, уже будучи частью глобальной цепочки добавленной стоимости. Государство может оказывать поддержку производителю в приобретении соответствующих технологий. Например, у сравнительно небольших международных компаний, чье финансовое состояние недостаточно устойчиво и чья мотивация к продаже технологий может быть высока. К такому решению, в частности, периодически прибегали южнокорейские производители, в результате добившись впечатляющих успехов в судостроении и производстве полупроводников.
Выводы
Подводя итоги: сегодня попытки структурной трансформации часто принимают вид локализации производства с риском получить в результате политику импортозамещения со всеми ее дефектами в виде недостаточных стимулов к развитию, сравнительно небольшими рынками сбыта, потребностью в субсидировании и, как результат, низкой производительностью труда. Другое решение – хотя и ставшее более проблематичным ввиду той геополитической ситуации, в которой оказалась российская экономика, – заключается в попытках расширения международной производственной кооперации. Вторая стратегия эмпирически значительно более эффективна по сравнению с импортозамещением, однако чтобы эта стратегия заработала в больших масштабах в случае России, той нужно решить целый ряд возникших в последние годы геополитических проблем.
