Фото: Atstock Productions / Shutterstock.com
С тем, что потребительские кредиты загоняют русских людей в долговое рабство, согласны практически все. Но почему-то никто не доводит эту мысль до логического конца: отказа от необеспеченного кредитования как такового
Автор:
Мельников Михаил
Российские чиновники и эксперты продолжают полемику о ситуации с потребительскими кредитами. Царьград не раз писал об этой проблеме: Максим Орешкин (глава Минэкономразвития) и Андрей Белоусов (советник президента) бьют тревогу, Эльвира Набиуллина (глава Центробанка) хранит ледяное спокойствие, Антон Силуанов (вице-премьер, министр финансов) и вовсе перекладывает вину за происходящее на Орешкина.
Теперь свою точку зрения высказал бизнес-омбудсмен всея Руси Борис Титов: он справедливо заявил, что «ограничения на выдачу потребкредитов приведут к обвалу потребительского спроса».
Спорить с этим невозможно: в кредит совершается значительная часть покупок, особенно в сфере бытовой техники и электроники. Понятно, что нашему бизнесу, особенно связанному с продажей населению китайских товаров (к самому Титову, надо сказать, это не относится, он крупный промышленник), ограничения кредитования, конечно, – нож острый. Да и с точки зрения стандартных экономических теорий падение потребления – это безусловный минус для экономики.
Но давайте задумаемся – а так ли нам нужно это потребление? Необеспеченные кредиты наличными или на конкретную покупку чаще всего означают, что мы покупаем произведённые не нами товары на не заработанные нами деньги. Это, безусловно, развивает китайскую и вьетнамскую промышленность, но что с этого получает Россия?
Фото: Сергей Портер/ТАСС/Ведомости
А Россия уже получила рост задолженности и снижение уровня жизни простых людей, вовлечённых в эту гонку потребления. Вместо того чтобы постепенно, с какими-то лишениями, наладить порядок в своих финансах, даже умные интеллигентные люди предпочитают «решить проблему» простым займом. И фактическое отсутствие ограничений на кредитование приведёт либо к социальному взрыву, либо к люмпенизации значительной части населения. Центробанк готовит ограничительные меры, но темпы роста этого сектора всё равно будут в разы выше, чем у ВВП и промышленного производства. То есть доля кредитных денег в экономике планово будет расти ещё долгие годы.
А нужно ли оно нам? Нельзя ли прекратить кредитную лихорадку одним махом? Нет, кредиты с залогом (авто, ипотека) экономике мешают меньше, хотя, конечно, многие граждане покупают себе машинки не по чину, да и ипотеку не тянут. Но там можно просто забрать объект залога, а не пытаться снять с людей последние штаны.
Пока Центробанк раздумывает, как бы снизить кредитную нагрузку, увеличив при этом прибыль любимых банков, мы спросим: если необеспеченные потребительские кредиты приводят к обнищанию, не нужно ли их просто запретить?
Два авторитетных эксперта, к которым обратился Царьград, дали диаметрально противоположные ответы.
Масленников: Центробанк держит ситуацию под контролем
Эксперт Центра политических технологий, экономист Никита Масленников признаёт наличие серьёзных проблем, однако уверен в способности Центробанка удержать ситуацию под контролем:
У нас просто нет другого драйвера роста, помимо кредитования. Благоприятного инвестиционного климата, который бы разгонял экономику, мы что-то не видим. Поэтому полный запрет необеспеченных кредитов – это всё-таки ненаучная фантастика. Ведь рост ВВП в первом квартале на 0,5% к прошлому году связан с ростом потребительского кредитования. Был бы запрет – не было бы этих темпов, мы могли бы оказаться в рецессии.
По словам эксперта, «если сравнить темпы роста потребительского кредитования и корпоративных портфелей, то первые заметно опережают, в июне 2019 года под 23% к прошлому июню, а корпоративные растут в 2-3 раза медленнее, и стабильность банковской системы очень во многом зависит от банковской розницы».
«Был бы полный запрет на необеспеченное кредитование физических лиц – банки бы кинулись точно так же без обеспечения кредитовать бизнес, – продолжил Масленников. – А поскольку размер этих кредитов гораздо больше, то и риски банковской системы были бы гораздо серьёзнее. Мы бы увидели череду санаций, банкротств, новую зачистку. Поэтому такой запрет повлёк бы за собой высокие макроэкономические риски».
Центробанк включает достаточно жёсткие рычаги регулирования рынка, и результаты есть: второй месяц подряд темпы роста потребительского кредитования снижаются. С 1 октября начнёт действовать правило о предельно допустимой долговой нагрузке на заёмщика, и не исключено, что темпы роста потребительского кредитования к концу года окажутся около 18%, а в следующем году снизятся до 10-12% (в три раза выше роста ВВП – прим. Царьграда). Это уже вполне нормальная ситуация, которая девальвирует высказывания Максима Орешкина о том, что мы благодаря кредитованию взорвёмся в 2021 году. Если мы и взорвёмся, то по совершенно другим причинам,
– заключил эксперт.
Катасонов: отберите у наркомана иглу!
А вот глава Русского экономического общества имени С. Шарапова Валентин Катасонов полагает, что ситуация, быть может, назрела уже и для такого радикального решения:
«Вопрос, конечно, требует определённой фантазии. Вы дали очень интересную идею. Конечно, шок будет, но это не смертельный шок. Знаете, когда у наркомана на начальной стадии отбирают шприц, ему будет плохо, у него начнётся ломка, но лучше это пережить в начале, чем в конце. Это надо делать возможно быстрее – отобрать шприц. В нашем случае, правда, даже непонятно, у кого этот шприц сейчас находится – у банкиров или у их клиентов, что, впрочем, не так важно.
В случае такого радикального варианта возможны несколько дальнейших путей, подвариантов, зависящих от того, что делать с текущими долгами клиентов. Их можно сохранить как есть, это самый жёсткий вариант, поскольку привычно перекредитоваться уже не получится. Их можно списать, но это колоссальный удар по банковской системе. Их можно реструктуризировать на долгий срок, но, знаете, рассрочка выкупных платежей по крестьянской реформе 1861 года была рассчитана аж до 1930 года, вот только за это время в стране произошло много всего интересного. Кстати, Александр III своим указом аннулировал часть этих долгов – возможно, Владимиру Путину следовало бы сделать то же самое».
В противном случае тот или иной кризис неплатежей неизбежен. Что будут делать с теми, кто не сможет перезанять под очередной кредит? Выселять на 101-й километр? Загонять в какой-нибудь «долговой ГУЛаг» или, как в Древнем Риме, обращать в рабство? В общем, чем быстрее мы отберём шприц необеспеченного потребительского кредитования, тем будет лучше,
– заключил Катасонов.
Немного оптимизма
Не бойтесь – банковское лобби в России сегодня настолько сильнее лобби здравого смысла, что вашим любимым кредитикам на айфончики пока ничто не угрожает. А жаль, ибо развитие событий в невероятном случае отказа от потребкредитов должно стать выгодным для будущего нашей страны.
Конечно, невозможность перекредитоваться будет шоком для 2-4 млн привыкших к такой схеме заёмщиков, и им, возможно, потребуется государственная помощь. Это произойдёт без всяких потерь для бюджета – государство в нужный срок погасит долг перед банками, после чего само станет кредитором, но предоставит своим «клиентам» существенную рассрочку, чтобы ежемесячные платежи не приводили к бедности.
На некоторое время резко снизятся продажи дорогостоящих (от 50% средней зарплаты) товаров. Серьёзно упадёт прибыль ритейла, это переживут не все, но беды никакой: у нас и так слишком много магазинов, торгующих, например, китайскими пластмассовыми коробочками с тайваньским куском кремния и американским кодом Android или iOS.
Вырастет популярность депозитов как способа откладывания денег на будущие крупные расходы. После этого восстановятся и продажи.
Расцветёт рынок подпольного кредитования с жестокой коллекторской составляющей. Здесь будет достаточно работы для правоохранительных органов, но справиться с проблемой вполне возможно.
Люди научатся ценить деньги, станут более экономными, импортированные с Кавказа «понты» постепенно выйдут из моды.
Фото: Сергей Савостьянов/ТАСС
Вернётся традиция «занять до получки у соседа», окрепнут низовые социальные связи.
Избавившись от ежемесячных платежей по кредитам, люди обнаружат, что вполне нормально зарабатывают. Шоковая терапия за пару лет приведёт к росту реальных доходов за счёт прекращения кредитного рабства.
И если мы наберёмся мужества одновременно обложить солидными пошлинами импорт ширпотреба, для наших производителей откроется широкое поле деятельности.
* * *
А как же банки? Не менее половины из них рухнут, что, впрочем, мало кто заметит: у нас и так топ-10 финансовых организаций контролируют 90-95% рынков (зарплатные программы, депозиты, кредитование бизнеса и физических лиц, управление активами). Поэтому банкам не следует ни мешать, ни помогать. Надо просто оставить их на растерзание самим себе.
