Явная неспособность правительства добиться исполнения указов президента в области экономического развития вызывает принципиальный вопрос о соответствии системы госуправления требованиям регулирования воспроизводства современной экономики. Ведь объективно, исходя из имеющейся ресурсной базы, наша экономика может производить сегодня в 1,5 раза больше.
У нас нет ограничений роста ни по одному из факторов производства: загрузка производственных мощностей не превышает 60%, скрытая безработица оценивается не ниже 20%, возможности углубления переработки сырья неограниченны — так же, как и активизации научно-технического потенциала страны.
Следовательно, все проблемы, препятствующие экономическому развитию, сосредоточены в системе госуправления. Возможно, различные составляющие этой системы не согласованы друг с другом и влияют на развитие экономики как лебедь, рак и щука на движение телеги в знаменитой басне Крылова. Или в ней действуют встроенные тормоза, препятствующие экономическому развитию. А, может быть, она поражена вирусом, разрушающим способность государственного организма к целенаправленным действиям. Рассмотрим по существу все эти составляющие дисфункции системы госуправления развитием экономики.
Координация деятельности органов государственной власти в области развития экономики должна задаваться федеральным законом «О стратегическом планировании». Примечательно нежелание Правительства исполнять этот закон, введение в действие которого было отложено на три года сразу же после принятия. Но и по истечении этого срока запуск предусмотренных им процедур планирования экономического развития страны оказался непосильной для Правительства задачей. В отсутствие процедур планирования целей, задач и программ экономического развития, а также механизмов их реализации каждое ведомство занято исполнением рутинных процедур, предписанных ему законодательно установленными нормативами. Отсутствие ответственности за результаты порождает имитацию деятельности, оценка которой приобретает субъективный характер.
Как известно, главным фактором современного экономического роста является научно-технический прогресс (НТП). Призывов к переходу на инновационный путь развития с самых высоких трибун было более, чем достаточно. Однако уровень инновационной активности — так же, как и доля нашей страны в мировой торговле высокотехнологической продукцией — остаются на крайне низком уровне. В системе государственного управления нет обратных связей, ориентирующих экономику на освоение новых технологий. Заявленное несколько лет назад «принуждение к инновациям» не сработало. Хуже того, несмотря на создание многочисленных институтов развития и наделение их немалыми ресурсами и льготами, заметного приращения инновационной активности не наблюдается. Россия остается, по-видимому, единственной страной в мире, где длительное время наблюдается сокращение количества учёных и инженеров, научных институтов, изобретений и новой техники. Расходы на НИОКР остаются в несколько раз ниже советского уровня четвертьвековой давности.
Главная претензия в низкой инновационной активности адресуется государством частному сектору. Вопреки ожиданиям реформаторов, приватизация большей части экономики не породила подъёма деловой и инновационной активности, а по объёму инвестиций мы едва дотягиваем до половины советского уровня. Причина заключается, с одной стороны, в грубейшем пренебрежении значением производственно-технологической кооперации в ходе приватизационной кампании, следствием чего стало фактическое уничтожение отраслевой науки, где были сосредоточены прикладные НИОКР. А, с другой стороны, — в проводимой по лекалам МВФ денежно-кредитной политике, последовательно угнетающей инвестиционную активность.
Если последствия дезинтеграции научно-технологического комплекса страны в результате его приватизации преодолевать придётся ещё много лет, то привести в соответствие с требованиями НТП денежно-кредитную политику большого труда не составляет. Но здесь мы сталкиваемся со встроенными в неё стабилизаторами, тормозящими экономическое развитие. Их действие уже привело к отмиранию второй, кредитной составляющей этой политики. Фактически остановлен трансмиссионный механизм банковской системы, обеспечивающий трансформацию сбережений в инвестиции. Доля инвестиционных кредитов в активах банковской системы упала ниже 5%, а доля займов в финансировании инвестиционной активности предприятий не превышает 10%. Банк России лишил российскую экономику долгосрочного кредита — механизма авансирования современного экономического роста. А процент за кредит — по определению, Шумпетера, налог на инновации — делает невозможным его использование для финансирования развития экономики.
В отличие от других стран, уже более десятилетия проводящих политику количественного смягчения и дешёвого кредита с целью стимулирования инвестиционной активности и преодоления структурного кризиса экономики, Банк России последовательно сокращает денежное предложение и держит процентные ставки намного выше уровня рентабельности обрабатывающей промышленности. Он проводит беспрецедентную в мировой экономической истории политику отсасывания денег из экономики, для кредитования развития которой более двух столетий назад, собственно говоря, и был создан институт центробанков, реализующих государственную монополию на эмиссию национальных валют. Начиная с 2014 года Банк России вывел из экономики около 10 трлн. руб. кредита и стал нетто-заёмщиком денег, высосав из экономики 4 трлн. руб. посредством своих облигаций и депозитных аукционов. Тем самым он многократно усугубил действие американских санкций, повлёкших отток около 200 млрд. долл. иностранных кредитов и инвестиций. И это на фоне более чем трёхкратного увеличения количества долларов и других мировых валют, эмитируемых центробанками ведущих стран мира в целях недопущения депрессии, типичной для периода смены технологических укладов!
Торможение развития экономики Банком России усугубляется утратой смысла деятельности государственными коммерческими банками. Следуя политике ЦБ, они повысили процентные ставки по выдаваемым кредитам сверх уровня рентабельности предприятий реального сектора экономики. Вместо того, чтобы содействовать его развитию посредством кредитования инвестиций, они высасывают оборотный капитал из своих заёмщиков посредством беспрецедентно высокой для госбанков всего мира банковской маржи. Получила широкое распространение губительная для здорового бизнеса практика залогового рейдерства, когда руководство банков сознательно ухудшает условия кредита с целью доведения предприятия до банкротства и присвоения его активов.
Утратив интерес к кредитованию производственной сферы, многие пользующиеся поддержкой государства банкиры стали организаторами криминального бизнеса по присвоению имущества заёмщиков, втягивая в преступную деятельность коррумпированных сотрудников следственных органов, прокуратуры, судов.
Такая дисфункция органов, призванных защищать права собственности, делает частное предпринимательство бессмысленным и опасным делом. Институт банкротства монополизирован профессиональными преступными сообществами, поглощающими ежегодно тысячи предприятий с лишением их собственников не только имущества, но и свободы. Сегодня эта криминальная машина переваривает активы на сумму около 5 трлн. руб. Вместо финансового оздоровления ежегодно 15 тысяч попавших в состояние неплатежеспособности предприятий распродается на келейных «торгах» и прекращают своё существование.
Дисфункция банковской и правоохранительной систем лишает экономику главных механизмов развития: кредита и добросовестной конкуренции. Выжить в этой токсичной среде, где госбанки кредитованию инвестиций предпочитают присвоение залогов, а правоохранители защите прав собственности — её захват, могут только крупные госкорпорации и мафиозные структуры, обладающие доступом к рычагам власти. Последние подавляют здоровую предпринимательскую среду, которая вырождается до уровня самозанятого микробизнеса, активы которого не интересуют рейдеров.
Госкорпорации, не обременённые плановыми заданиями, в условиях рыночной экономики быстро коррумпируются и теряют эффективность. Исключение составляют госпредприятия оборонной промышленности, работающие в условиях глобальной конкуренции и под фактическим контролем главы государства. Но ручное управление, сколь бы напряжённым оно ни было, не может компенсировать дисфункций всей системы госуправления. Избавиться от них можно только введением сквозной системы ответственности всех институтов и должностных лиц, облечённых властными и регулирующими полномочиями.
Прежде всего, должен, наконец, заработать закон «О стратегическом планировании», подкрепленный нормами об ответственности всех органов исполнительной власти за достижение установленных показателей социально-экономического развития. Целесообразно также принять специальный закон «Об ответственности исполнительной власти за уровень и качество жизни народа», в котором устанавливается ежегодная процедура отчетности Правительства за результаты своей деятельности, предусматривающая постановку вотума недоверия в случае ухудшения объективных показателей народного благосостояния.
Крайне важно восстановить функциональность государственной банковской системы, руководители которой ворочают втрое большим объёмом денег, чем правительство и при этом вообще ни за что не отвечают. Убытки, которые они наносят своим банкам залоговым рейдерством, исправно покрываются за счёт докапитализации или депозитов ЦБ. Последний необходимо вернуть как к исполнению своих конституционных обязанностей, так и главной функции денежных властей – созданию условий для максимизации инвестиционной активности. Соответственно, и государственные банки из орудия обогащения их руководителей должны стать инструментами государственной инвестиционной политики. Руководители государственной банковской системы должны отвечать за объёмы кредитования реального сектора экономики при условии возвратности предоставляемых займов под разумный процент, соответствующий рентабельности обрабатывающей промышленности. Для этого должны заработать целевые кредитные линии, рефинансируемые ЦБ в соответствии с установленными законом о стратегическом планировании приоритетами.
Все функции и органы государственной власти должны работать на развитие экономики. Это касается и фискальных органов, которые от постоянного увеличения налогового бремени по принципу «от достигнутого уровня» должны перейти к чёткому и прозрачному исполнению норм налогообложения. Последние тоже должны быть изменены в целях стимулирования инвестиционной и инновационной активности. Расходы на эти цели выведены из налогооблагаемой базы доходов, а структура последних приведена в соответствие с источниками национального дохода: увеличено налогообложение природной ренты в форме экспортных пошлин на вывоз сырьевых товаров и уменьшены налоги на труд, отменен НДС.
Важнейшее значение имеет восстановление функциональности правоохранительной и судебной систем. Простых решений здесь, как показывают результаты всех попыток их реформирования, не существует. Возможно, следует распространить юрисдикцию суда присяжных на экономические преступления. Может быть, восстановить советскую практику выборности судей населением. Но уж точно необходимы серьёзные изменения в уголовном законодательстве, которые бы исключили возможности фабрикации дел по обвинениям в мошенничестве в случаях залогового обеспечения невозвращённых займов. Нужно изменить законодательство о банкротстве, вернув государство в эту сферу в качестве главного контролёра и участника соответствующих процедур.
В рамках настоящей статьи нет возможности описывать все меры по восстановлению функциональности системы госуправления развитием экономики. В частности, не затронутыми остались вопросы научно-технической политики, где накопилось множество нерешённых проблем: от хронического недофинансирования НИОКР до формирования реальных институтов стимулирования инновационной активности. Но общий принцип понятен: системное тотальное и сквозное внедрение механизмов ответственности за реальные результаты деятельности; широкое использование нормативного подхода при распределении государственных средств и полномочий; введение плановых показателей управления государственным сектором экономики и деятельности органов власти по развитию экономики, с периодической объективной оценкой их достижения.
