Спикер Совета Федерации в интервью «Интерфаксу»рассказала о своем отношении к изменениям Конституции, к фейкньюс и критике власти
Спикер Совета Федерации РФ Валентина Матвиенко
Фото предоставлено пресс-службой Совета Федерации
Москва. 23 марта. INTERFAX.RU — Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко обсудила с «Интерфаксом» очередную волну отставок губернаторов, позицию США по Голанским высотам и ДРСМД, судьбу евразийской интеграции после перестановок в Казахстане, рассказала о своем отношении к изменениям Конституции, к фейкньюс и критике власти.
— Валентина Ивановна, первый вопрос связан с международной проблематикой: президент США Дональд Трамп объявил о том, что пришло время признать суверенитет Израиля над Голанскими высотами. Какова позиция России? Не приведет ли это решение к новому витку напряженности на Ближнем Востоке?
— Мне кажется, что это еще один пример «современной» дипломатии Соединенных Штатов Америки, которая отличается своей непредсказуемостью. Заявление Трампа взрывоопасно, и последствия такого рода заявлений и решений могут быть тяжелейшими.
Позиция России понятна и неизменна – мы строго руководствуемся международным правом, резолюциями Совета Безопасности ООН, которые признали Голанские высоты оккупированными сирийскими территориями. Это всем известно. И заявление Трампа в Twitter не может собой подменять международное право, международные институты. Любой серьезный вопрос, касающийся региональной международной безопасности, должен тщательно обсуждаться в ООН, в двустороннем и многостороннем форматах, он должен пройти горнило Совбеза ООН, и только после этого международное сообщество может принимать то или иное решение.
Понятно, что заявление президента США абсолютно противоречит международному праву, резолюции СБ ООН и, конечно же, не способствует миру и стабильности на Ближнем Востоке, где и так достаточно напряженная обстановка. И вот так подливать масла в огонь – это очень опасная практика. Думаю, это не добавляет безопасности и самому Израилю. Худо-бедно статус-кво соблюдался, переговорный процесс продолжался, хотя Израиль и не выполнял резолюцию СБ ООН по поводу Голанских высот. И я боюсь, что это может привести к очень серьезным последствиям на Ближнем Востоке.
Евросоюз, Лига арабских государств, ближневосточные страны сделали очень жесткие и внятные заявления, что они не согласны с таким заявлением. Ну, не может одна страна занимать позицию в противовес международному сообществу, международному праву, СБ ООН, Евросоюзу. Это уже очень опасная и тревожная тенденция.
— Еще одна актуальная международная тема — отставка президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Назарбаев — один из отцов-основателей ЕврАзЭс, человек, который выступал за развитие интеграционных процессов, в том числе с Россией. Сейчас многие опасаются, что эти интеграционные процессы замедлятся, будут буксовать.
— То, что Нурсултан Назарбаев является крупным государственным деятелем, авторитетным политиком международного масштаба и очень мудрым человеком, это всем хорошо известно. И хотя он де-юре сложил с себя обязанности президента, никто не отменил его статус национального лидера. И Нурсултан Абишевич, безусловно, будет продолжать играть важнейшую, ключевую роль в государственных делах Казахстана.
Он действительно инициатор создания евразийской интеграции – Евразийского экономического союза. И за это время, благодаря, в том числе личным доверительным отношениям нашего президента и президента Казахстана, удалось серьезно продвинуться вперед. И я бы сказала, что это необратимые процессы, когда члены ЕврАзЭС передали часть своих национальных полномочий в наднациональный орган и заинтересованно участвуют в строительстве этого интеграционного объединения.
Я абсолютно убеждена, что курс на углубление евразийской интеграции будет продолжаться, поскольку Нурсултан Абишевич очень последовательный и строго проводит в жизнь принимаемые решения.
Убежденность в этом возрастает и потому, что я хорошо знаю нового президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева как соратника Назарбаева, разделяющего его внутреннюю и внешнюю политику. Человека, всегда настроенного на укрепление дружбы и сотрудничества с Россией, горячего сторонника евразийской интеграции. Господин Токаев прошел очень хорошую школу — и государственную, и международную. Он предсказуемый и понятный человек. Дружба между Россией и Казахстаном была и остается краеугольным камнем, характер отношений не изменится. Я в этом абсолютно уверена.
— Были ли у вас контакты с вашим новым визави Даригой Назарбаевой — главой Сената Казахстана?
— Что касается Дариги Нурсултановны, которая избрана председателем Сената, мы с ней хорошо знакомы, неоднократно встречались. Многие акцентируют внимание на том, что она дочь президента. Ну, да, это факт. Но она очень интересный, самостоятельный политик, имеет свою точку зрения, всегда смело ее высказывает. Она также прошла хорошую школу государственной политической деятельности, Назарбаева – взвешенный человек. Совсем недавно делегация Совета Федерации вернулась из Казахстана, где была очень позитивная и продуктивная встреча с Даригой Нурсултановной, возглавлявшей Комитет по международным делам, обороне и безопасности Сената Казахстана. Она была участницей второго Евразийского женского международного форума, мы с ней там беседовали.
Я направила Дариге Назарбаевой поздравления, ждем ее на Совете Межпарламентской ассамблеи СНГ, который состоится в апреле. Конечно, мы пригласим ее посетить Россию с официальным визитом, чтобы продолжить то доброе сотрудничество, которое налажено между сенатом Казахстана и Советом Федерации, и те хорошие личные отношения, которые сложились у меня с коллегой Токаевым. Думаю, что это хороший преемник, хорошее решение.
— Как вы думаете, сама по себе модель государственного управления, которая сейчас выстроена в Казахстане, применима для России?
— Вы знаете, универсальных моделей не существует. Каждая страна с учетом своей истории, своих традиций выбирает оптимальный вариант. Мне кажется, что Конституция РФ определила модель развития нашей страны, и она удачная. Что, собственно, показала 25-летняя история новой России.
Конституция позволяет решать любые вопросы, подтвердила выбор в пользу федеративного устройства нашей страны. Основные положения Конституции, касающиеся прав и свобод человека, распределяющие полномочия между ветвями и уровнями власти – тот ориентир, которому мы должны следовать.
Но это не значит, что нельзя учиться на опыте других государств и перенимать его в той или иной части, в той или иной сфере. Будь то экономика, социальная защита, политическая система. Такой обмен опытом всегда полезен.
И я считаю, что огромная заслуга Назарбаева в том, что он сумел создать эффективное, устойчивое государство, получившее такое успешное развитие за последние годы. Поэтому очень много полезного в жизни Казахстана, что мы могли бы использовать в своей практической работе.
— Вы коснулись темы Конституции. В последнее время в России на самом высоком уровне звучат призывы трансформировать Основной закон, внести в нее какие-то изменения. Считаете ли вы, что Россия должна двигаться в сторону больших полномочий парламента, в сторону парламентской республики, или президентская модель управления оптимальна на ближайшие годы?
— Прежде всего, страна не стоит на месте, страна развивается, появляются новые вызовы, новые масштабные задачи. И, конечно же, они требуют адекватной реакции.
На данный момент я считаю, что Конституция позволяет нам решать эти вопросы: вносить изменения, принимать законы, в том числе конституционные, которые не затрагивают основных положений Конституции. И этого не надо бояться, мы не можем быть все время в застывшем состоянии.
Возможно, на каком-то этапе мы окажемся перед необходимостью перераспределения или уточнения некоторых полномочий между различными ветвями власти. Но, если говорить, какая модель больше подходит для России, то, я уверена, это президентская республика в силу многих причин и многих факторов – они очевидны и понятны. Что и закрепляет наша Конституция.
Что касается парламентских республик – да, они в мире есть. Но такое устройство наиболее эффективно в тех странах, где политические, партийные, представительные системы насчитывают несколько столетий истории, и уже выработан баланс сил, который не угрожает стабильности и устойчивости государства.
— Вопрос, связанный с нашей внутренней политикой. В настоящее время мы наблюдаем очередной виток ротации губернаторов, с чем это связано, почему это сейчас необходимо? И, может быть, вам известно, в скольких еще регионах в ближайшее время состоятся отставки?
— Я понимаю внимание прессы к этому вопросу, всем хочется каких-то новостей, но ничего конспирологического там нет – идет плановая ротация губернаторов, которая является важнейшей составляющей развития демократии и демократических институтов. Если посмотреть на то, какие губернаторы и в каких регионах меняются, то нигде форс-мажора нет. Как правило, это губернаторы, уже отработавшие по два срока, иногда есть другие причины, связанные с личным желанием того или иного руководителя.
За последние 15-20 лет уже сформировалось новое поколение управленцев. Надо дать возможность им проявить себя, в том числе в руководстве субъектами Российской Федерации. Я вообще считаю, говорю это по собственному опыту: два срока – это достаточный срок для губернатора, чтобы реализовать свою программу. Но, конечно, бывают и исключения, когда граждане того или иного региона просто очень поддерживают своего губернатора, довольны его работой.
Подчеркну: опыт и молодость – это самое хорошее сочетание. За последние годы в стране появилась эффективная система подбора, обучения кадров, создания резерва. Это очень важно, когда в регионы приходят не случайные люди, вдруг откуда-то берущиеся, а когда у руководства страны есть список кандидатов, из которых можно выбрать на основании профессиональных, деловых качеств, творческого потенциала человека. И это не секретный закрытый список, он сформирован открыто, регионы сами рекомендуют кандидатуры в кадровый резерв. Они проходят хорошую школу обучения, получают назначения на различные должности. Например, тот же проект «Лидеры России» очень эффективный.
Считаю, что институт временного исполнения обязанностей – тоже хороший формат. Людям не говорят: завтра выборы и вы голосуйте за такого-то. Напротив, этот человек работает в регионе, он встречается с людьми, он говорит о своей программе, он себя проявляет во всех смыслах этого слова. И граждане, когда идут на выборы в единый день голосования, уже осознанно могут голосовать и осознанно делать выбор.
Конечно же важно, чтобы в единый день голосования граждане их поддержали. А вот это уже зависит от них: им дали шанс себя проявить, показать. Если избиратели в регионах окажут им доверие, дальше надо будет только давать результат.
Я не занимаюсь заменой губернаторов, поэтому я не могу вам сказать, будет ли она продолжена, но, по моему ощущению, на сегодня этот этап закончен.
— В Санкт-Петербурге осенью состоятся выборы главы региона, и недавно в СМИ прошла информация о том, что ваша кандидатура может быть включена в губернаторскую тройку кандидатов в сенаторы. В сентябре у вас завершаются полномочия члена Совета Федерации, вы хотели бы вновь претендовать на место сенатора и, соответственно, на пост председателя верхней палаты? Проводились ли с вами такие консультации?
— Вы говорите: есть информация. Откуда эта информация? Я ее услышала от вас и прочитала в газетах. Это преждевременный вопрос, потому что пока еще никто в Санкт-Петербурге не заявил официально о том, что он идет на выборы губернатора. А по закону о порядке формирования Совета Федерации кандидат в губернаторы сам выбирает тройку из жителей Санкт-Петербурга – политиков, иных, – тройку, с которой он идет на выборы. Мне никто не предлагал входить ни в какие тройки. Я не могу комментировать информацию, которая пока не имеет никаких оснований. Поживем – увидим.
Что касается желания, то желания мало. Если кто-то меня предложит в составе тройки, надо, чтобы избиратели, жители Санкт-Петербурга поддержали это. Мне работа, которой я занимаюсь, очень нравится: она продуктивная, интересная, я здесь могу приносить пользу и стране, и городу, потому что я представляю в Совете Федерации интересы Санкт-Петербурга. А кто будет председателем, решение принимают сенаторы.
Рассуждать обо всем этом пока преждевременно.
— И вы, и президент России неоднократно высказывались за гуманизацию российского законодательства, однако многие отмечают, что в последнее время у нас идет тенденция к ужесточению законов, к усилению запретов, «закручиванию гаек». Высказываются мнения, что одним из последних примеров такого процесса являются пресловутые «законы Клишаса». Согласны ли вы с такой оценкой трансформации российского законодательства?
— Я не согласна с такой формулировкой. По ряду направлений идет ужесточение законодательства: повышение ответственности за те или иные нарушения, вплоть до уголовной ответственности. Таким образом, защищаются права граждан, защищаются права общества. Что касается «законов Клишаса», то в своем вопросе вы изложили набор штампов: «пресловутые законы», «закручивание гаек». Если мы с вами сейчас начнем содержательно обсуждать, я думаю, что мы эти штампы развеем. Потому что, строго говоря, вопрос идет о регулировании. Мы, законодатели, должны регулировать самые разные направления деятельности, создавая условия для развития экономики, социального сектора, защиты и безопасности и т.д.
Сфера, о которой вы говорите, очень бурно и активно в последние годы развивается. Есть закон о СМИ, там все понятно. Но и интернет нуждается в регулировании, так как сегодня он уже играет очень важную роль в жизни общества. Почему вы не вспомнили, говоря о «законах Клишаса», решение, принятое недавно Еврокомиссией на этот счет? А оно жесткое. Почему не говорите о законе, принятом в Германии, более жестком, чем у нас, о законе во Франции?
Законопослушным гражданам нечего бояться. Они как жили, так и будут жить своей спокойной жизнью. А те, кто умышленно нарушает законодательство, создавая напряжение в обществе, предупреждены этим законом, что можно делать, а что нельзя.
Я не могу назвать положения этого закона закручиванием гаек. Не могу согласиться с этим. Наверное, мы мало разъясняем. Наверное, мы мало оппонируем тем, кто так считает. Наверное, надо больше общественных дискуссий, обсуждений.
— А почему сенаторы не прислушались к мнению Совета при президенте по правам человека, который призывал отклонить документ?
— Это не так. Как только я получила обращение СПЧ, тут же поручила рассмотреть его профильным комитетам. Мы пригласили членов Совета по правам человека, провели содержательную дискуссию, где на каждый их вопрос был дан аргументированный ответ. На сайте Совета Федерации это все опубликовано.
Нужно отбросить голословные утверждения, эмоции, мы должны говорить юридическим языком. Мы очень тесно работаем с Советом по правам человека, проводим совместные мероприятия, слышим друг друга. Да, может быть, не всегда, не во всем мы соглашаемся, но такой диалог для нас очень полезен, и мы впредь его будем вести.
Давайте возьмем такой пример из жизни. Вот начало бурно развиваться автомобильное движение в стране. Потребовались правила дорожного движения, потому что надо обеспечивать безопасность людей и движения. От того, что появились сначала регулировщики, потом светофоры, движение же не остановилось? Рост автомобилей на улицах не уменьшился? А это тоже вопросы регулирования.
Мы можем представить себе жизнь без интернета? Конечно же, уже не можем. Он развивается бурно, стремительно. Но пускать эту сферу в свободное плавание – это неправильно. Потому что право на свободу слова – это не право распространять ложную информацию, которая может иметь колоссальные негативные последствия как для конкретного человека, так и для общества в целом. Согласитесь, это разные вещи.
— Основная критика данных инициатив касалась расплывчатости целого ряда формулировок, например выражение неуважения «в неприличной форме».
— Я согласна, что эти критерии и формулировки необходимо уточнить. Это будет сделано в нормативных актах.
Но у нас должна повышаться политическая культура в стране. Ругайте власть как хотите: власть этого не делает, здесь она ошибается, приводите примеры коррупции во власти. Но при этом не обзывайте, не переходите грань приличия. Свобода слова не означает возможность унижать человеческое достоинство.
— В последнем послании Федеральному Собранию президент объявил о создании новых видов вооружений, гиперзвукового оружия. В той связи возникают опасения, выдержит ли российская экономика очередной такой виток, скажем, производства оружия на фоне необходимости реализации нацпроектов, новых социальных пакетов, которые предлагает государство. С вашей точки зрения, является ли российская риторика сейчас излишне воинственной?
— Коллеги, ну как говорится, не мы начинали. Мы все время выступали и выступаем за сохранение международной безопасности, за паритет, за то, что безопасность должна быть единая и неделимая для всех государств, а не для избранных. Мы разрабатываем вооружения оборонительные, чтобы обеспечить безопасность страны. Мы видим, что происходит в мире, какие принимаются решения отдельными государствами, военным блоком.
Пушки вместо масла – это не наш девиз. И поэтому мы не собираемся втягиваться в гонку вооружений, мы будем не на избыточном, а на достаточном уровне разрабатывать для нашей армии самое современное вооружение, обеспечивающее защиту и безопасность страны, чтобы ни у кого не было даже мыслей попытаться напасть на Россию или ей угрожать.
Не мы вышли из Договора о ракетах средней и меньшей дальности, Соединенные Штаты заявили о приостановке и выходе, мы сделали лишь ответный шаг. А до этого предлагали многократно сесть за стол переговоров, чтобы не допустить разрушения важнейшего международного документа, который обеспечивал стабильность и безопасность в мире. Не прислушались, приняли решение выйти. Причем до выхода уже начали заниматься разработкой запрещенных договором ракет.
Мы не нацеливали свои ракеты и не нацеливаем на другие государства. Но смотреть на то, как размещаются под видом ПРО наступательные вооружения НАТО и Соединенных Штатов в Европе и не реагировать на это, просто было бы безответственно со стороны политического руководства нашей страны.
Если США разместят новые вооружения, направленные против России, мы вынуждены будем предпринять ответные адекватные шаги: направить наше оружие не только на страны, откуда исходит угроза, но и на государства, которые принимают решения о размещении. Это будет правильный, адекватный, корректный ответ. Наши граждане должны знать, что они защищены, и быть уверены, что их безопасности ничто не угрожает.
Что касается возможных дополнительных затрат. Принятый на трехлетку бюджет сбалансированный. Он направлен на развитие экономики, обеспечивает необходимые военные расходы, позволяет реализовать в полном объеме взятые государством социальные обязательства, в том числе дополнительные меры социальной поддержки населения, предложенные президентом в послании Федеральному собранию.
Я имею в виду и 12 национальных проектов, которые являются основными инструментами для решения поставленных масштабных задач по прорыву России в технологическом, экономическом, социальном развитии.
Поэтому дополнительных финансовых расходов на оборонные цели не потребуется.
