Руслан Хубиев
Многополярный мир и перспективы китайской инициативы
Не секрет, что близкие отношения Москвы и Пекина во многом основываются на военном, экономическом и политическом противостоянии с США. При решении глобальных вопросов Соединенные Штаты годами выдвигали оппонентам невыполнимые требования, а потому проводимое ими давление лишь усугубляло положение вещей.
Сегодня Белый дом ведет холодную войну практически со всеми — торговый конфликт с Китаем, давление через пошлины на ЕС и, разумеется, антироссийское противодействие.
Нынешний расклад сил пока еще позволяет США придерживаться такой стратегии, однако времена меняются, и однополярный мир становится всё слабей. Не так давно одного слова США хватило бы, чтобы ЕС закрыл двери для любых антиамериканских инициатив, однако при наличии российско-китайского дуумвирата у Нового шелкового пути открываются новые перспективы.
Классический маршрут
Со времен древнего мира дороги Шелкового пути никогда не были стабильными. Караваны шли от одной стоянки к другой, а маршруты сдвигались в зависимости от геополитического контекста.
С 2013 года, запуская Новый шелковый путь, Китай отлично помнил об уроках истории, а потому пытался дружить сразу со всеми странами вдоль выбранных направлений. Обещая государствам наполнение маршрутов товарами, а бюджетов — деньгами, Пекин надеялся на цивилизованный диалог, однако явно недооценил пределы англосаксонской наглости.
Сами китайцы заранее уточняли, что «Шелковый путь» — не линия на карте, а «метод роста», присоединиться к которому может любой. Однако на практике все понимали, что с помощью НШП Пекин планирует построить отношения с другими странами на основе единых интересов, связать их с собой общими задачами и создать невидимый кокон, внутри которого Лондон и Вашингтон не сумеют использовать привычные методы.
Строительство портов, железных дорог и других объектов инфраструктуры в Азии, Европе, а также в Африке должно было стянуть Китай и выбранные страны воедино. Другими словами, без всякого боя — победить исключительно методами торгово-экономической и финансовой экспансии.
Спустя несколько лет после старта проекта «философия» китайского подхода разбилась о реалии англосаксонской политики. США за этот период времени успели самым нецивилизованным образом сделать так, чтобы как минимум шесть изначальных вариантов сухопутной доставки грузов в ЕС сузились до минимального значения. Подпитывая гражданские войны, террор и дестабилизируя режимы, Вашингтон подорвал не менее одной страны на каждом выбранном Китаем пути.
Наиболее удобный украинский коридор с одесскими портами оказался надежно закрыт благодаря процессам майдана, ближневосточный коридор, после стабилизации Россией, вскоре снова обещает запылать. Конфликты арабов с арабами, курдов с турками, арабов с курдами, персов с арабами по планам смогут перекрыть сразу несколько веток известного маршрута, а сам Пекин в этом случае будет лишен возможности вариативно определять нужный путь.
Индийцы также воспринимают проект Китая довольно враждебно, в особенности потому, что одно из ответвлений НШП ведется через контролируемую Пакистаном кашмирскую территорию. Неслучайно не так давно именно там «неожиданно» случилось очередное обострение. Обострение, виной которому стали боевики, финансируемые «некими» третьими странами.
В середине прошлого года впервые было объявлено, что в глобальный проект Шелкового пути также могут быть включены Северная Корея и Афганистан. Однако «впервые» это было сказано лишь для широкой публики. Как следствие, мы годами наблюдаем за тем, что обе эти страны не вылезают из кризисов, провоцируемых Вашингтоном.
В Европе американцы играют в финансовом ключе, а именно на интересах европейского бизнеса. Несмотря на то, что в отечественных СМИ об этом сообщается мало, у ЕС с Китаем крайне неблагоприятный торговый баланс. В прошлом году дефицит торговли составил более 174 миллиардов евро, а это не просто цифра, но и ситуация, при которой заполнять контейнеры (отправляемые обратно в КНР) будет, по сути, нечем. Местные же производители и так страдают от наплыва дешевых китайских товаров, а страхи от того, что станет с балансом после запуска НШП, активно эксплуатируются Белым домом.
Кроме того, в самой стратегии «Пояса и пути» наличествуют моменты, которые сильно пугают остальных. Во-первых, если бы НШП был чисто экономическим проектом, китайцы в первую очередь озаботились бы вопросом того, что на данный момент у завезенных в Европу товаров не будет достаточных рынков сбыта. Цена ценой, но европейский рынок давно поделен между производителями, а следовательно, Китай идет на убытки, преследуя некую неэкономическую цель.
После того как морское господство, сделавшее Испанию сверхдержавой, перешло к Великобритании, сверхдержавой стала уже она. В дальнейшем, подмяв под себя логистические потоки, а также источники добычи и производства ресурсов, мировую роль лидера заполучили США. Сегодня речь идет о новой тенденции к изменению ориентации с моря на сушу. И именно на этом пути НШП должен привести к лидерству власть Пекина.
Каким будет это лидерство — для большинства стран большой вопрос, и многих это пугает. Взять хотя бы то, что руководители КНР открыто ругают протекционизм и призывают к принципам свободного рынка, но при этом категорически против открытого общества внутри своей страны, развивая электронные способы тотального контроля над своими гражданами. Для россиян, прекрасно знающих, как англосаксы любят вмешиваться в чужие страны, — это логично и легко объяснить, но для Европы подобное вызывает опасения.
Для большинства стран, географически подпадающих под линии китайского проекта, очевидно, что инициатива «Одного пояса и одного пути» олицетворяет собой Рубикон исторического масштаба. За его линией находится новый многополярный мир, а значит, и новая борьба за влияние.
Соответственно, те, кто в современной геополитике находится в ущемленном положении (в том числе наша страна), выступают за развитие такого проекта, а те, кто в рамках англосаксонского мира привык жить за счет других — не желают лишаться этого преимущества.
Влияние программы НШП на глобальную политику подчеркивает и тот факт, что при наличии суверенной и сильной России сухопутный маршрут в Европу однозначно пройдет. А если присовокупить к этому Северный морской путь, то сразу становится понятно, почему сразу же после недавнего саммита президентов России и КНР (по вопросу «шелкового» пояса) экспертная среда в США мгновенно предложила истеблишменту рассмотреть признание Крымского полуострова.
По словам американских «фабрик мысли», пора всерьез задуматься о том, чтобы прекратить расширение НАТО, легализовать Крым и проредить антироссийские санкции, поскольку это лишь малая цена за то, чтобы Москва стала другом в совместном «противостоянии» Пекину.
Наличие суверенной и сильной России со стратегическим ядерным потенциалом и текущими программами внутреннего развития не только дает гарантию безопасности проекту и приближает многополярный мир, но и предлагает весьма выгодные условия для китайско-европейского транзита.
Сегодня перевезти контейнер в обход России (переправить через Каспий) — стоит порядка $1200. А ведь Каспий является частью всех известных нероссийских путей. Проект ТРАСЕКА, например, предполагал движение грузов через западный Китай, Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, а далее морем через Каспий, Южный Кавказ и Турцию.
Тоже самое касается и открытого в 2015 году логистического коридора Китай — Казахстан — Азербайджан — Грузия с перспективой продления до Турции и далее в ЕС. За те же деньги вполне можно провезти контейнер от портов Владивостока до Москвы, и при этом цена такой доставки по ходу модернизации Транссиба будет уменьшаться.
На данный момент большая часть грузов из КНР в ЕС всё еще идет морем. На сухопутные перевозки приходится лишь 5−6% от общего объема. При этом основной поток текущих сухопутных грузов идет как раз-таки через российский Транссиб. И хотя пропускная способность железнодорожной магистрали является закрытой информацией, руководство РЖД не раз заявляло, что объемы перевозок растут.
Собственно, проблема заключается как раз-таки в том, что загруженность Транссиба внутренними российскими грузами и внешними заказами растет быстрее, нежели идет модернизация путей. Другими словами, несмотря на полным ходом идущую модернизацию Транссиба и БАМа (объем инвестиций в прошлом году превысил 0,5 трлн рублей, а на период с 2019 по 2023 год сумма будет значительно увеличена), стране необходимы были и дополнительные маршруты. Но если ранее речь могла идти лишь о тихоокеанских портах, то теперь на помощь пришел Северный морской путь.
26 апреля на форуме в Пекине в ходе переговоров между Путиным и председателем КНР Си Цзиньпином российский лидер прямо заявил, что не исключает возможности состыковки Северного морского пути и китайского «шелкового» проекта.
Аналогично рассуждает и Пекин, рассматривая варианты не только морской и сухопутной, но и воздушной артерии. Не предавая это особой гласности, Пекин работает над тем, чтобы связать прямыми воздушными коридорами ключевые китайские города с ключевыми городами стран проекта. В качестве пилотного варианта сейчас используется направление Чжэнчжоу — Люксембург.
Первый город является географическим центром Китая, а второй находится в центре ЕС. С финансовой точки зрения первый пункт является экономическим перекрестком Восточной Азии, а другой — развитым экономическим центром Европы. Проще говоря, именно по такой схеме КНР планирует развивать воздушную часть Нового шелкового пути.
По открытым планам, к концу 2025 года объем грузовых перевозок в аэропорту Чжэнчжоу должен достичь 1 млн тонн, а также 30 млн человек пассажирских перевозок. При этом четверть от этого объема составят грузы воздушного коридора Чжэнчжоу-Люксембург.
Другими словами, война дуумвирата за многополярный мир находится в самом разгаре. И хотя широкой общественности она не видна, всё — от обращения Владимира Путина к Федеральному собранию и появления у России новейших образцов вооружения и до планов Китая к 2035 году закупить 7690 самолетов — есть её текущая часть.
Россия и Китай продвигают геополитику к многополярному миру, США — всеми силами пытаются этому помешать. Сделать Москву токсичной для ключевых партнеров, затормозить развитие нашей страны, «заменить» строй и убедить людей в российской «никчемности».
Против КНР усиливается экономическое давление, при этом идут попытки отрезать страну от источников энергоносителей, рынков сбыта и технологий из-за рубежа.
Вашингтон тянет время, поскольку предполагает, что новый технологический уклад нивелирует смысловую и экономическую часть текущего НШП. А новые технологии, по планам американцев, уже будут располагаться не в Китае.
Пекин и Москва смотрят на ситуацию под иным ракурсом. У России имеется школа фундаментальной науки по всем существующим ключевым областям, Китай свою лишь выстраивает. Однако у КНР есть финансовые возможности, которых нет у Москвы.
Россия имеет вторую по традиционным и первую по стратегическим видам вооружения армию мира, Китай свой проект в ближайшие годы не в состоянии будет защитить один.
Другими словами, только дуумвират способен на успешную совместную оборону от англосаксов, и война американских элит дает обоим полюсам хороший шанс. Но это если Пекин уберет из уравнения Британию.
Источник
