Известный журналист рассказал подробности ухода с ВГТРК
Журналист Константин Семин объявил об уходе с ВГТРК и закрытии программы «Агитация и пропаганда». В своем блоге он объявил о том, что поводом для увольнения стало обнародованное проектом «Последний звонок» (то есть даже не в эфире госканала) письмо инженера РКЦ «Прогресс» из Самары, в котором тот ярко высказался по поводу «развития» космической отрасли в России.
«Письмо попало в бюрократический нерв», — пояснил Константин Семин и отметил, что уже после увольнения его пригласил к себе Дмитрий Рогозин. На встрече он якобы посетовал на то, что вокруг Роскосмоса развязана заказная негативная пиар-кампания, а программа Семина принимает в ней участие. На это журналист возразил, что просто дает возможность быть услышанным трудящимся и не участвует ни в какой кампании.
Сразу после выхода ролика о своем уходе с телевидения Константин Семин дал интервью и рассказал, что ему «намекали на компромисс», но он устал рассказывать о международной повестке, Трампе и Украине.
— История с Роскосмосом как повод для вашего увольнения была единственной, или вам назвали что-то еще?
— Я в своем ролике все объяснил. Да, это был повод.
— А других поводов вам не озвучивали?
— Повод был назван этот, но вспомнились и какие-то другие вещи. Впрочем, мне кажется, это непринципиально. Ясно, что повод и так нашелся бы.
— Можно сказать, что из-за Рогозина из федерального эфира выгнали Константина Семина?
— Это, наверное, не совсем верно. Если бы это не был Рогозин, был бы кто-то еще. Я не думаю, что сам Рогозин требовал моей головы. Свечку, правда, я не держал и до конца сам не в курсе.
— Что теперь? Будете развивать свой блог?
— Будем чаще выходить в интернет-эфир, больше снимать. Пока так.
— В последние два месяца количество негативных публикаций о вас возросло, может, это стало причиной, как вы думаете?
— Я об этом не в курсе, но едва ли то, что пишется моими недоброжелателями, читают в высоких кабинетах.
— Но есть же мнение, что в наших верхах многие сочувствуют националистическим и монархическим идеям. И уж точно мало кто там жалует левые идеи.
— Просьб и требований прикрыть, не допустить, воспрепятствовать было немало. Ясно было, что когда-нибудь такие мысли придут в голову кому-то из руководства и без подсказки. А вот в могущество шавок, которые бы лаяли по бокам, я не верю. Просто потому что в серьезных организациях не заведено при принятии решений поддаваться чьему-то давлению. Все решения стараются принимать самостоятельно, не демонстрировать, что идут у кого-то на поводу.
— А когда стали тучи сгущаться?
— Тучи… Климат изменился очень давно. Гораздо раньше, чем начал выходить «Агитпроп». Я же давно перешел в публицистический статус. Я сознательно выбрал путь нахождения в тени, не пробиваясь к Солнцу, чтобы греться в лучах славы, и было ясно, что моя позиция и мои слова вряд ли вызывают восторги и аплодисменты. Но я считал, что это важно — произносить эти слова. Я же руководствуюсь принципом, что любые рычаги и любые возможности нужно использовать до предела. Вот теперь предел настал.
Да, наверное, можно было и поискать компромисс. Да, мне на это намекали. И, возможно, был способ извернуться и остаться. Но я решил, что это мне не подходит, что это будет походить на гальванизацию трупа.
— Вам не жалко аудитории, которую вы потеряете с уходом с ВГТРК?
— Нет, мне не жалко аудиторию. В первую очередь не жалко, потому что по-настоящему важные выпуски моей передачи, те, которые касались наших домашних проблем, нашей внутренней повестки, выходили в эфир либо рано утром, либо глубокой ночью. Как правило, их просто не видели. Аудитория у этих выпусков в Интернете превосходила аудиторию в эфире. Тут мало что изменится в моей жизни.
Международные же новости я уже подустал рассказывать и анализировать. Устал рассказывать людям о Трампе, Украине и о событиях на загнивающем Западе.
— Имеете в виду, что ваша программа еще и творчески себя исчерпала?
— Да. Оставаться и продолжать исполнять одну и ту же партию, согнувшись в три погибели и завязав себя узлом, показывая исподтишка фигу… Это можно было делать, но сейчас время для фокусов закончилось.
