Ирина Алкснис
Можно заламывать руки, истерить о безнадежности «этой страны» и бесполезности любых усилий. А можно просто кропотливо работать над исправлением проблем, пороков и несправедливостей, постепенно меняя тем самым систему в целом.
Самым удивительным в деле Голунова является то, что его развязка кому-то показалась удивительной. Особенно забавно в этом смысле смотрятся знатоки высоких московских кулуаров, объясняющие окружающим очередные пасьянсы околокремлевских раскладов, где бьются насмерть финансово-отраслевые кланы, башни Кремля и силовики с сислибами. Между тем бритва Оккама в данном случае оптимальный инструмент для понимания произошедшего – к нему и стоит обратиться.
В России идет ряд очень сложных и неуклонно набирающих силу процессов, таких как политическая либерализация, борьба с коррупцией и т. д. Профессиональные и диванные эксперты любят объяснять происходящее имитацией, борьбой за сокращающуюся кормовую базу – вместо того, чтобы осознать и принять реальность, которая заключается в том, что это все по-настоящему и всерьез.
Причина очень проста: государство и власть (высшая власть) в стране имеют прямой и недвусмысленный интерес в изменении ситуации к лучшему.
Российская госмашина была (и до сих пор остается, но уже в заметно меньшей степени) носителем тяжелых пороков, которые частично были унаследованы еще от советской системы, но главным образом развились в постсоветские времена. Однако замены этой машине нет и быть не может, а без нее страна была бы просто обречена. Кстати, именно она – эта машина – со всеми ее проворовавшимися чиновниками и покрывающими бандитов правоохранителями в конечном счете вытащила Россию из 1990-х, продолжая выполнять (пусть даже регулярно через пень-колоду) и свои функции, и решения высшего руководства.
Очищение государственного механизма стало естественной частью вытаскивания России из пропасти. Процесс этот начался еще с первой половины 2000-х годов с самого низового уровня и шел очень аккуратно, постепенно поднимаясь все выше и выше, и ныне достигнув такого размаха, что уже никто не удивляется посадкам губернаторов и федеральных министров и аппаратным зачисткам целых регионов, будь то Коми или Дагестан. И хотя изменения к лучшему налицо, работы впереди еще море. Более того, процесс этот бесконечный (в любой стране и в любые времена), поскольку развращающий потенциал власти – даже самой крохотной – не зря вошел в пословицу.
Так что государство и уже достаточно немалая часть элиты (та самая часть, которая осознала, что ей и ее детям некуда деваться с подводной лодки под названием «Россия») объективно заинтересованы в очищении системы, поскольку пороки, связанные с коррупцией, несут в себе серьезные и местами даже роковые угрозы для страны.
Этот процесс совпал с повышением зрелости и активности российского гражданского общества, с которым государство вполне осознанно в данный момент выстраивает принципиально новые отношения взаимодействия и сотрудничества. Причем делает это в значительной степени по лекалам западной демократии – с учетом отечественной специфики вполне работающий инструмент в российских условиях оказался.
Именно общественная реакция – ее острота, массовость, живость – все чаще выступает для государства ориентиром для реагирования.
Безусловно, Ивану Голунову просто повезло. Повезло потому, что его задержание и возбужденное против него дело надавило на созревшую и очень больную мозоль российского общества – и вызвало именно такой отклик, на который у госсистемы уже рефлекс по немедленному реагированию. Стоит напомнить, что основные инстанции – Генпрокуратура, СК, уполномоченный по правам человека, СПЧ и т. д. – пообещали очень внимательно разобраться с делом буквально через пару часов после того, как разразился скандал, то есть просто на общественную реакцию и явно безо всякого сигнала «сверху».
Необычным можно считать то, насколько потрясающе быстро – буквально за пару дней – все разрешилось. Учитывая, как государство у нас последовательно стоит на позициях «надо дать время следствию и суду разобраться», это означает только одно – дело против Голунова было не просто сфабриковано, а это было сделано крайне топорным образом.
Если бы против Голунова были бы те или иные свидетельства и доказательства (неважно, реальные или сфальсифицированные), его бы ждал процесс по всей процедуре, и никакие акции протеста на исход дела – будь то признание виновным или оправдание – не повлияли бы. Молниеносное снятие всех обвинений и полетевшие генеральские головы означают, что против него не было вообще НИ-ЧЕ-ГО.
Государство среагировало так, как должно было – потому что у него не было никакого интереса посадить гражданина РФ Ивана Голунова, какими бы ни были его политические взгляды и какой бы профессиональной деятельностью он ни занимался. В свою очередь российское общество получило очередное подтверждение, что государство слышит своих граждан, меняется к лучшему и способно исправлять собственные ошибки.
Ничего удивительного, что российская несистемная оппозиция чем дальше, тем более превращается в толпу городских сумасшедших. Минимально вменяемые люди даже с самыми оппозиционными взглядами все чаще осознают и признают, что с российским государством, на борьбу с которым многие из них потратили десятилетия, можно иметь дело – и получать конкретные позитивные результаты, которые по капле, по шажку меняют систему в целом.
Да, процесс идет куда медленнее, чем хотелось бы. Да, по-прежнему есть масса системных проблем и пороков, нуждающихся в исправлении и искоренении. Но процесс идет, и изменения к лучшему налицо. А еще у общества все глубже и яснее понимание, что многие вопиющие ситуации и системные дефекты продолжают существовать не из-за порочности и злобы государства, а просто потому, что у него банально не доходят руки и не хватает ресурсов для их исправления.
Государству надо платить пенсии, бороться с терроризмом, запускать ракеты в космос, строить газопроводы и заниматься еще миллионом грандиозных дел. Именно поэтому оно столь чутко реагирует на мощные общественные кампании, которые указывают ему на «горящие» ситуации, которые само государство не замечает или просто откладывает их разрешение, полагая, что та или иная проблема еще терпит. И она зачастую действительно терпит – в масштабах страны и с учетом грандиозности задач, которые стоят перед ней. Не терпит у конкретных людей, которые попали в жернова пороков системы и чья единственная жизнь утекает в ожидании исправления несправедливости.
Ивану Голунову повезло. Не повезло многим другим людям, имена которых часто назывались в последние дни и которые с большой вероятностью стали жертвами сфабрикованных дел. Однако за ними вообще не было общественной поддержки, либо она оказалась недостаточно масштабной, чтобы привлечь внимание государства и обеспечить объективное разбирательство.
По этому поводу можно заламывать руки, выдать очередную истерику о безнадежности «этой страны» и бесполезности любых усилий. А можно просто продолжить начатую вместе с государством кропотливую работу по исправлению проблем, пороков и несправедливостей, постепенно меняя тем самым систему в целом. Тем более что пройденный путь указывает, что это и впрямь дает свои результаты.
Источник
