Кремль сэкономил на социальной политике, чтобы больше денег вывести на Запад и обогатить силовиков
Смысл пенсионной реформы становится все яснее. Президент Владимир Путин распорядился урезать в 2019 году расходы на социальную политику — на 20,144 млрд. рублей. Эта цифра включает урезание расходов на пенсионное обеспечение населения — на 16,27 млрд. рублей, и на социальное обеспечение — на 4,827 млрд. рублей. Подписанный главой государства соответствующий закон о внесении изменений в федеральный бюджет-2019 года размещен на официальном портале правовой информации.
Львиная часть сэкономленных средств достанется силовикам. Ассигнования по статье «национальная безопасность и правоохранительная деятельность» увеличатся на 18,215 млрд. рублей.
Так, на 3,756 млрд. рублей сверх уже заложенного в бюджет будет выделено органам прокуратуры и следствия. 2,821 млрд. рублей достанется Следственному комитету. На 7,025 млрд рублей увеличится финансирование органов внутренних дел, на 2,163 млрд. рублей — Росгвардии.
Расходы на содержание 5-миллионного аппарата чиновников, численность которого уже превысила масштабы СССР, вырастут на 854 млн. рублей. Кроме этого, дополнительные деньги потребуются для «функционирование президента РФ», которое подорожает на 3,011 млрд. рублей.
На 3,413 млрд. рублей увеличатся расходы на госпропаганду. Три четверти этих денег — 2,5 млрд. рублей — в виде субсидии из бюджета получит «Первый канал».
Расходы на оборону будет уменьшены на 1 млрд. рублей. «Под нож» пойдут программы международного военного сотрудничества (минус 4 млрд. рублей) и космос (минус 6,038 млрд. рублей). В то же время расходы на денежное довольствие военнослужащих увеличат на 2,662 млрд. рублей, на военное строительство — на 4,16 млрд. рублей.
Ассигнования на поддержку национальной экономики решено поднять на 62,675 млрд. рублей. Однако две трети этих средств — 40,319 млрд. рублей — достанутся единственному получателю: РЖД, в виде взноса в уставный капитал.
Финансирование образования увеличится на 16,405 млрд. рублей, здравоохранения — на 16,061 млрд. рублей. Но это практически не изменит долю этих статей в бюджете: на первую тратится 4,7% всех расходов, на вторую — 3,7%.
При этом надо понимать: федеральный бюджет не бедствует. Хотя госкорпорации перечислят в него на треть меньше дивидендов, чем ожидалось (444 млрд. рублей вместо 588), а нефтегазовые сборы недотянут до плана 58,7 млрд. рублей, недополученные доходы правительство с лихвой компенсирует ненефтегазовыми налогами.
План по сбору НДС повышен на 129,6 млрд. рублей — до 4,116 трлн рублей, по налогу на прибыль организаций — на 165,5 млрд. рублей (до 1,125 трлн. рублей), по штрафам в отношении юрлиц — на 11,6%, до 67,9 млрд рублей.
В результате, собрав в виде налогов 20,175 триллиона рублей, бюджет вернет в экономику через расходы только 18,294 триллиона. Профицит — 1,881 триллиона рублей — Минфин в полном объеме направит на скупку иностранной валюты.
Что получается в итоге? Официальные лица, не говоря про «Первый канал», без устали твердили нам: пенсионная реформа — это вынужденная мера. В бюджете якобы нет денег на содержание пенсионеров, а у Кремля нет большей заботы, чем благосостояние граждан пожилого возраста.
На деле, повышение пенсионного возраста позволило властям сэкономить на пенсиях. И пустить освободившиеся деньги на силовиков, чиновников, пропаганду и наполнение «кубышки». То есть на то, чтобы укрепить действующий режим, ничего не менять в экономике, а при необходимости жестко разогнать недовольных. В и есть весь глубочайший смысл пенсионной реформы.
— Власти РФ продолжают действовать по схеме, которой придерживаются уже несколько последних лет, — отмечает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Сейчас идет лишь небольшая корректировка, которую и отражают поправки в бюджет. Но суть политики остается прежней: не увеличивать финансирование внутри страны, не увеличивать даже военные расходы. То, что прибавка идет на силовиков, чиновников и пропаганду — вполне понятно. Все эти три составляющих — опора режима. Считается, на них нельзя экономить.
И главное — Минфин продолжит покупать валюту, и переводить ее на иностранные счета. Если разобраться, эти деньги и ценные бумаги географически лежат в именно иностранных государствах. Просто раньше это были почти исключительно страны Запада, а теперь список дополнил Китай.
По сути, мы инвестируем во все эти государства. И здесь интересен баланс: сколько мы вложили в них, и сколько получили взамен в виде кредитов.
«СП»: — Как сейчас выглядит этот баланс?
— Совокупный внешний долг России в последние годы значительно уменьшился, и теперь увеличивается ровно настолько, насколько увеличиваются наши золотовалютные резервы. То есть, под часть денег, которые из России выводятся на Запад, на Западе же мы берем займы. Эти займы в последнее время увеличиваются, что кажется диковатым. За последние полгода кабмин назанимал 20−30 млрд. долларов. Получается, мы занимаем, хотя деньги у нас есть — ведь бюджет профицитный.
«СП»: — Почему мы так делаем?
— Мне кажется, российская экономика с 2015 года перешла в другой режим функционирования. Именно тогда была провозглашена идея, что надо снова накапливать резервы. Этот режим выглядит так. Внутри страны извлекается все возможное, даже без каких-либо разговоров об экономическом росте. Эти средства консолидируются в резервах через бюджетное правило, и одновременно сокращается внешний долг.
Думаю, в 2014 году, после крымских событий, коллективный Запад поставил нам какие-то условия на этот счет. Потому что до этого момента долгов у нас было значительно больше, а резервов значительно меньше.
В 2015-м произошел какой-то перерасчет. В результате всего за четыре года мы фактически выплатили ненавистному Западу целых 300 млрд. долларов — это очень большая сумма.
Так что Кремль, возможно, еще в 2015 планировал, что жить нам придется, что называется, впритык.
«СП»: — То есть, Кремль режет социалку, проводит пенсионную реформу, потому что не может иначе?
— Нет, к Кремлю как раз возникают вопросы. Если все это планировалось, было бы логично создать механизм суверенной финансовой системы. Чтобы внутри РФ могла осуществляться трансформация накоплений и личной инициативы в инвестиционные проекты. Но этого не произошло.
Кроме того, логично было бы ожидать, что Западу мы ответим лучшими условиями для бизнеса. На деле же власти РФ не активизировали внутреннее экономическое развитие, а по-прежнему продолжают обирать бизнес и население. Проводить пенсионную реформу.
«СП»: — На что рассчитывает российское руководство, проводя такую политику, затевая пенсионную реформу?
— На мой взгляд, на «авось». На то, что дальше что-то изменится в лучшую для нас сторону. На самом же деле, хорошего выхода для нас не просматривается. Развитие страны де-факто приостановлено — и через обнищание граждан, и через полную остановку инвестиционной деятельности.
Все это обрекает Кремль на то, чтобы просто ждать от моря погоды: что Запад дальше решит делать. Думаю, ничего хорошего он не решит. Поскольку не хуже нас видит, что все источники доходов РФ являются зависимыми и от мировой конъюнктуры, и от действий Запада в мировой политике.
— Россия больше не является социальным государством, и это видно не только из путинских подправок к бюджету и пенсионной реформы, — считает доктор экономических наук, независимый эксперт по социальной политике Андрей Гудков. — У нас, например, норматив возмещения заработка женщине, ухаживающей за только что родившимся младенцем — 40%. В то время, если она подхватит — грубо — венерическое заболевание, не имея трудового стажа, то будет получать 60% по больничному. А почему? Что, уход за младенцем — это менее хлопотно и важно?
А ведь у нас огромная проблема в том, что при 70-процентной занятости молодых женщин — в возрасте 20−30 лет, — нам нужно стимулировать их рожать. Более того, нужно стимулировать рожать именно тех женщин, у которых высокая трудовая квалификация. А им мало того, что поставили планку 40% от зарплаты, но еще и ограничили выплаты суммой 25 тысяч рублей.
Как сказала одна знакомая: рожать — это что, моя филантропическая миссия? Она трижды рожала, и каждый раз ее доход сокращался в несколько раз. Плюс каждый раз, возвращаясь на работу, тратила собственные деньги, чтобы пройти курсы повышения квалификации. Потому что на бирже труда ей предлагали только курсы клининга, а она — дипломированный экономист и работает в банках.
И никакая вице-президент по вопросам социальной политики Татьяна Голикова не объяснит Путину эту механику.
Это при социализме директор завода, не восстановив на прежнем рабочем месте женщину из декретного отпуска, мог в лучшем случае отделаться партийным выговором. А в худшем — мог директорское кресло потерять. Райком бы его порвал. А сейчас — кто за интересы работников рвать будет?
Поэтому поправки Путина меня нисколько не удивляют.
